Герцогиня в изгнании

Альберт не решился давать мне ещё больше времени, дожидаясь пока сойдёт снег — так бы ему пришлось месить грязь, а то и откровенно вязнуть в болоте и потому самым идеальным моментом оказалось время сразу после завершения снежного плена.

Стоя на полукруглом балконе, примыкающем к небольшому тронному залу (цверги получили за такой выверт выговор, но судя по блестящим глазам, так и не раскаялись в содеянном) я бросила ещё один взгляд на леса, укрытые ровным пластом снега, и повернулась к зеркалу в мой рост. На его вершине сидел Призрак, ожидающий магического импульса.

Поправив меховую накидку, я коснулась гладкой поверхности зеркала, нашептывая нужное заклинание. То послушно задрожало, и место моего отражения заняла картинка — Призрак пролетает как можно ниже, чтобы мне удалось лучше рассмотреть конницу с зачарованной сбруей, а также не тонущими в снеге подковами, воинов в заговоренной броне и шестерку людей, чьи плащи выдавали в них знать. Но больше всего в живом потоке выделялся всадником на белом коне. Его доспех блестел подобно солнцу, а алый плащ развевался на ветру.

Как и предполагалось Альберт, теперь пришёл лично. А всё потому, что родовой артефакт правящей крови Валлиса способен работать в полную силу только в его руках — дай он снова его искру магам они бы опять могли потерпеть поражение, что было недопустимо. Ведь теперь все знали о появлении некроманта. Так что этот поход должен был закончиться либо сожжением, либо пленением опасного мага. Иного гордыня молодого императора просто не выдержит — потому рядом с Альбертом помимо верховного жреца, можно было заметить его верных, а главное сильных сторонников.

Тот же граф Лаэнцо мог обезвредить любой существующий яд. И этого человека предстоит устранить до того, как он дойдёт до ворот. Так же как и барона Уолфорда — старого вояку, чья наблюдательность может всё испортить. Эти двое первые претенденты на вылет, несмотря на то, что из всей компании они были теми, кто меньше всего заслуживал смерти.

А вот Седриг Мортон, следующий тенью за своим императором, был одним из тех, кого совершенно не жалко. Благодаря Этерии я знала, сколько людей он запытал и скольких запугал, а то и клеймил рунами молчания — самая бесчеловечная магия на свете. Но при всём этом, его жизнь придётся сохранить до финала как раз из-за его способностей, что должны будут нас подстраховать. Да, на этой войне я планирую максимально использовать не только свои ресурсы и знания, но также и чужие.

За спиной послышались тихие шаги, и мои плечи нежно сжали. Не оборачиваясь, я прислонилась затылком к груди своего мужчины, чтобы услышать взволнованное:

— Тебе не нужно на это смотреть, — прозвучал тихий голос Кассиана.

— Нет, нужно, — удручённо вздохнула, отстраняясь и оборачиваясь, чтобы посмотреть в обеспокоенные глаза. Я понимала, что Кас хочет меня защитить, как в принципе и всегда, но в этот раз обстоятельства вынуждали отказаться. — Пусть среди ступивших на мои земли людей есть те, кто достоин расправы, но среди них полно и тех, кто этого не заслужил. Я не могу закрыть глаза сейчас. Только так в будущем у меня не возникнет желания повторять что-то подобное.

Прикоснувшись к моей щеке, Кассиан нежно погладил и с сожалением произнёс:

— Жаль, что я не могу забрать эту ношу.

Улыбнувшись, поддалась навстречу своему любимому и, прижавшись к нему, чтобы набраться решимости, тихо ответила:

— Главное будь рядом и тогда я со всем справлюсь.

Мягкий поцелуй стал своеобразным обещанием и залогом поддержки, после чего меня выпустили из объятий. Да, теперь не время для нежности. Пора становиться жестокой.

Снова повернувшись к зеркалу, извлекла из потайного кармана накидки уже не раз проверенный талисман. Прикрепив его на лапку Призрака, а второй похожий чуть ниже места, где сидел летун, вновь отправила его в полёт. Теперь благодаря новой разработке изображение в зеркале продолжало проецировать всё, что видел мой летун в режиме реального времени. Таким нехитрым способом я смогу контролировать всё происходящее вне пределов моей видимости.

Тут один из колокольчиков, висящих на боковых завитках зеркала, зазвенел. Благодаря паутине, что крепилась к язычкам колокольчиков, арахна передавала мне нынешнее положение вражеской армии. Что ж, сигнал ясен — пора начинать.

Кассиан отступил назад, почти скрываясь за дверью, чтобы не мешать, а я прикрыла глаза и зашептала сложную формулу, чувствуя как под ногами мелко дрожит камень. Воздух вокруг вторил ему, но я упрямо продолжала, пока не было произнесено последнее слово. Только после этого распахнув веки, убедилась что пентаграмма, нанесённая на всё пространство балкона, ярко пылает готовая служить проводником. Эту идею мне предложил как раз Кассиан. Он был категорически против моего участия в битве, так что по этой же причине он помогал и с реализацией идеи.