Герцогиня. Выбор императора

Следующие две недели слились для Амилесты в один сплошной поток, состоящий из работы и попыток наладить отношения с окружающими мужчинами.

Во-первых, оказалось, что нанять нужное количество вроде как подходящих людей — еще не гарантия успешной работы. Для начала пришлось разбираться с родственниками и друзьями уволенных. К Лес заявилось, наверно, с полусотни придворных с претензиями и угрозами. Как-то вечером, после того как девушка уже отпустила Харану и Леоду, в двери постучали, и герцогиня с удивлением обнаружила не кого-нибудь, а саму статс-даму. Первые несколько минут Лес пыталась вспомнить, кто эта женщина, но стоило той открыть рот и начать угрожать разборками с императрицей, то она сразу ее опознала. Кажется, придворная леди с прошлого раза не уяснила, что с Амилес лучше не ссориться и не угрожать, так что пришлось выставлять леди из покоев, а наутро все-таки отправляться на ковер к императрице.

Но статс-дама немного промахнулась. Радостная от отставки фавориток мужа и окруженная вниманием императора леди Минастасия была настолько счастлива и довольна, что ее мало заботило, кто сейчас обслуживает дворец. Особенно с учетом того, что пока все работало исправно. Так что Амилес просто поговорила с императрицей, объяснив причины и сообщив, что решение одобрил сам милорд. С мужем Минастасия уж точно не собиралась портить отношения, особенно сейчас, так что Лес лишь выслушали и отпустили к Митане.

Вообще, после того как Лес раздала зелье и вынудила императора вернуться к жене, Минастасия стала гораздо добрее относиться к девушке. И герцогиня порой задумывалась, а что же будет, когда эти две недели закончатся? Императрица будет в ярости — это как минимум. Но тут Амилес уже ничем не могла помочь… ну кроме магии.

В итоге почти неделю Лес пришлось разбираться с придворными, прежде чем все поверили и приняли, что герцогиня не просто маленькая девочка, а маг и личность, с которой надо считаться. Удивительно, но после этого все, кто приходил к Лес с претензиями, стали ее самыми яростными поклонниками. Они улыбались, льстили и пытались набиться в друзья.

Второй проблемой леди Шаон стала организация работы своих подопечных. Хоть она и отобрала подходящих магов, но все же притирка такого количества самодостаточных и самолюбивых личностей довольно долгий и сложный процесс. Так, первое время Амилес пришлось поработать мамочкой для трех десятков магов. Развести всех по углам, выдавать конфетки и ставить в угол. А еще четко дать понять, что она от них ждет, то есть распределить фронт работ и чуть ли не расписать перечень занятий для каждого. Но зато через неделю Лес смогла вздохнуть свободнее. Маги начали работать, и дворец буквально засиял, опутанный охранными и бытовыми заклинаниями.

В-третьих, Амилес, наверно, впервые в жизни оказалась в ситуации, когда за ней не просто ухаживали, а ухаживали вполне серьезно и настойчиво несколько мужчин — принц, маркиз, граф и баронет. И это не учитывая тех придворных, которые считали герцогиню достаточно глупой, чтобы за ее счет попытаться повысить свой социальный статус. Конечно, Лес с легкостью уходила от всех этих кавалеров, но что было делать с теми, кто был рядом? После того ужина с маркизом герцогиня с удивлением столкнулась с ревностью сразу нескольких мужчин — Дамис отказывался почти двое суток с ней разговаривать, кроме как по работе, и отвечал практически только «да» или «нет». Ярдо и Астимиан, напротив, буквально усилили натиск, заваливая подарками, цветами и комплиментами. Казалось, что перед лицом опасности в виде маркиза эти двое решили объединиться. Приглашения на обед, ужин, прогулки… Лес с трудом сдерживала улыбку, но пыталась оставаться непреклонной. Самое смешное, что герцогине нравились все четверо, каждый по-своему. Конечно, принца ей было трудно воспринимать всерьез, но остальные… Лес только качала головой и пыталась уйти в работу, чтобы не привязываться ни к кому из них слишком сильно. Если все так пойдет дальше, то ей будет очень и очень трудно…

В какой-то момент девушка буквально увязла во всем этом, пока однажды вечером не открыла свой дневник. Там ярко горела одна дата… Дата, изменившая жизнь и судьбу слишком многих. Она мрачным напоминанием сверкала чернотой на белом листе. Сердце болезненно сжалось, желая быть в другом месте, принести туда покой и смыть слезами воспоминания.

— Да… — мрачно проговорила Лес, захлопывая дневник, — как-то я совсем забылась. Все правильно, пора приниматься за работу. — Девушка поднялась и решительно отправилась в лабораторию. У нее есть цель, о которой просто нельзя забывать. И пора приступать к следующему этапу.

На следующий день герцогиня велела Харане узнать, где будет Амалана. К удивлению Лес, фаворитка в последние дни вела затворнический образ жизни и не радовалась гостям. По словам Хараны, виконтесса встретила ее не самым дружелюбным образом, но записку взяла и даже вроде как согласилась встретиться. Так что теперь герцогиня имела честь лицезреть недовольную женщину у себя в кабинете.