«ГESS». Тайный план Черчилля

— Я хорошо знаю такую систему еще со времен ГДР. Психологическая пытка похуже физической.

— Да, но что они хотели от меня? Я предполагаю, что архивы — это какая-то бомба, так они боятся, что их кто-то увидит. Ну да ладно. Что тебе сказал твой репортер? Сможет он нам помочь? Нам послезавтра улетать.

— Он старый лис. Помочь он может, но нам обойдется это очень дорого. Я даже не знаю, сможем ли мы это оплатить.

— Дорого — это сколько? Тысяча? Две тысячи?

— Да нет, дорогой, ты не знаешь тарифов в таких делах. Дорого будет. У него какая-то тетушка работает в Берне, в архиве. Она теоретически может снять нам копии. Он такое проворачивал уже не один раз… Для меня.

— Да, но это противозаконно. Мы можем попасть в еще большие неприятности. А кстати, что он тебе искал, это интересно?

— Старая история. В неприятности попасть можем легко. Но за десять штук мы увидим архивы Гесса. Пленку он перешлет почтой. Легко и безопасно. Гарантирую.

— Десять?!

— И учти — пять я уже заплатила. Как аванс. Только вот что, Роман… Твой толстяк никуда не делся.

— В смысле?

— В простом смысле. Думаешь, тебя покормили, заплатили и отпустили?

— Так и есть.

— Рома, ты наивней, чем я думала. Они уже наверняка сидят у гостиницы в машине, покуривают свои сигаретки и ждут, пока ты поедешь за Гессом.

— Следить будут? Это ведь Швейцария, не Лондон.

— Конечно, будут. Это намного эффективней, чем кормить тебя жареной свининой. Поездят за нами, посмотрят, куда и к кому. Потом напишут отчет, как русский агент вынюхивал гостайну.

— Я не агент! — вскинулся Роман.

— А это никакой роли не играет. Им важно поймать русский след. Доложат своим, а копия уйдет в Берлин. Или того дальше — в Лондон.

— Эти шпионские игры глупость. Почему Швейцария будет докладывать что-то Берлину? Это независимое государство.

Ульрике громко рассмеялась, хлопая себя руками по ногам с мужской силой. Роман удивленно смотрел на нее. Ульрике осторожно промокнула легко накрашенные глаза.

— Так было всегда, Роман. Швейцария, конечно, имеет свою разведку, полицию, контрразведку. Но все это подчиненные структуры. Немцам подчиненные. Они никогда и ничего не делают без ведома немецких коллег. А те — без ведома американских.

Ульрике замолчала на мгновение, посмотрела уже без улыбки на Романа.

— Собирайся, идем. Через пять минут на улице убедишься, что я права. И не спрашивай про Штази больше…

Глава 35 Слежка

Поток машин был не очень большой, и Роман спокойно рассматривал из окна такси город. Ульрике повернула к нему голову.

— Ты уверен, что эти архивы стоят таких денег? Мы друзья, но я не работаю бесплатно.

— Если они так прячут, то уверен, что эти архивы стоят того, чтобы их искать. Я продам историю «Бильду» и заплачу тебе.

Ульрике тронула его за плечо.

— Еще раз вспомнишь про эту собаку Шпрингера, я улечу домой.

— Подожди, какую собаку?

— «Бильд». «Бильд», Роман.

Водитель такси кивнул куда-то в сторону. Роман непонимающе глянул на него. Таксист удивленно помахал рукой:

— Вы не ждете никого в гости? За нами уже минут десять едет машина, хорошо знаю номера — это полиция.

— Полиция? Ну понятно, меня выпустили, чтобы посмотреть, куда я пойду и с кем встречусь, так ты говорила? — он повернулся к Ульрике.

Ульрике кивнула.

— Мы не должны встречаться с Симоном, еще и сами попадем в переплет. Представь, если они узнают, за какие услуги мы ему заплатили такой гигантский аванс.

Роман внимательно рассматривал машину, следующую за ними. Она ничем не отличалась от обыкновенных такси, которых в этом районе города всегда полным-полно.

Глава 36 Февраль 1947 года. Ставка Сталина

Сталин был в отличном расположении духа. Все шло очень хорошо — война выиграна, союзники поняли всю мощь и силу Советского Союза. Осталось завершить несколько дел, которые пока не давали спокойно наслаждаться ролью победителя.

Сталин стоял у стены, на которой расположилась гигантская карта Европы. В правой руке он держал трубку, указательным пальцем левой руки провел одному ему понятную линию от Берлина куда-то на север. В том месте, где начиналась Англия, движение пальца остановилось. Сталин на секунду замер, потом повернулся и подошел к столу. Нажал кнопку вызова секретаря.

В кабинет быстрым шагом вошел молодой полковник в морской форме. Не доходя до Сталина двух метров, военный остановился.

В руках секретарь держал блокнот и карандаш. Он слегка наклонил голову вперед, поднял блокнот и замер, ожидая слов Верховного.

— Фитин тут?

— Товарищ Сталин, он ожидает в приемной.

— Пусть заходит… И закройте все входы и выходы, Лаврентий ничего не должен знать.

Сталин вернулся к своему столу и прикурил трубку, которую держал в руке. В кабинет зашел Павел Фитин. Подтянутый и энергичный, он ровным шагом приблизился к столу, держа ровно спину и почти не сгибая ноги в коленях.

— Товарищ Сталин…

Сталин движением руки прервал его.

— Садитесь.

— Слушаюсь, товарищ Сталин.

Фитин, молодой еще человек, держа спину все так же прямо, сел на стул, на самый его краешек. Слегка наклонившись вперед, положил руки на приставной столик и посмотрел на Сталина.