Гессенская волчица

Особенный акцент Пузыревский сделал на недавнем финском мятеже. Да, армия сумела довольно быстро подавить мятеж. Но если бы такой мятеж случился в военное время, когда армия находится на театре боевых действий и занята войной с внешним врагом? И вообще, было бы полезно освободить армию от полицейских функций, так как это отвлекает от боевой учёбы. Так почему бы не сформировать внутреннюю стражу заново, либо как отдельный корпус, подчинённый министру внутренних дел, либо же земскую стражу в подчинение губернских властей, по образцу Закавказья и Царства Польского?

Начальник Главного Штаба Лобко поддержал своего министра, сказав, что было бы целесообразно сократить численность армии и сформировать взамен стражу из нижних чинов обязательной службы, комплектуемую через военное ведомство.

Граф Воронцов-Дашков, понимая, что в случае появления в его подчинении корпуса внутренней стражи он уже не сможет обращаться в военное ведомство с просьбами о выделении войск, решил схитрить и предложил создать внутреннюю стражу, но подчинить её военному министру, мотивируя это тем, что чины корпуса будут числиться на военной службе. Но Пузыревский, давно съевший собаку в таких делах, умело парировал выпад, указав на то, что чины Отдельного корпуса жандармов состоят на военной службе, но сам корпус подчинён министру внутренних дел.

Точку зрения военного министра поддержал приглашённый на заседание Комитета Главный инспектор по пересылке арестантов генерал Левицкий.²⁰² Он долго и обстоятельно рассказывал о двойственности своего положения и подчинения конвойной стражи. Как Главный инспектор по пересылке арестантов он подчинён непосредственно начальнику Главного тюремного управления Министерства юстиции, при этом он заведует Этапно-пересыльной частью Главного штаба, то есть имеет двух начальников. Точно так же конвойная стража одновременно подчинена и Главному тюремному управлению и Главному штабу, что вынуждает зачастую преодолевать многие межве-домственные недоразумения. Поэтому было бы правильным передать конвойную стражу и Этапно-пересыльную часть из Военного министерства в подчинение министру внутренних дел, чтобы создать единую стройную систему.

После длительного обсуждения было принято постановление Комитета Государственной Обороны, согласно которому считалось необходимым освободить Военное министерство от выполнения обязанностей, не связанных с защитой Отечества от внешнего врага. Для этого Комитет считал возможным передать конвойную стражу и Этапно-пересыльную часть в полное ведение министра внутренних дел, а также разработать проект положения об Отдельном корпусе внутренней стражи, который должен был комплектоваться по призыву через Военное министерство, но находиться в подчинении МВД. На постановлении рукой Императрицы было начертано: «Быть по сему. Александра».

Глава 29

Дальневосточная программа писалась на колене, на ходу. Прекрасно понимая, что у семи нянек дитя обычно бывает без глаза, а десяток рьяных министров способен загубить на корню любое начинание, канцлер сформировал в своей личной канцелярии группу из нескольких доверенных исполнителей, которым и было поручено проанализировать состояние дел на Дальнем Востоке.

Управляющему делами Комитета министров Куломзину²⁰³ было поручено собрать воедино все сведения и разработать предложения, направленные на усиление позиций России на восточных окраинах.

Куломзин, человек деятельный, в котором сочетался научный подход к делу с природной русской сметкой, уже давно изучал крестьянский вопрос и проблемы переселения. Под его руководством составлялись статистические своды по сельскому населению Европейской России, и в результате длительной работы был создан «Свод статистических материалов, касающихся экономического положения сельского населения Европейской России». Красной нитью этого документа была мысль о наличии в Европейской части избыточного крестьянского населения. Слишком мало земли и слишком много людей, желающих на ней работать.

Поэтому, став у руля дальневосточных дел, Куломзин получил возможность преобразовывать Дальний Восток и разрешить критическую ситуацию в Европейской России. По его предложению был создан особый Дальневосточный комитет, номинальным председателем которого стал Великий Князь Михаил Александрович. Вице-председателем комитета стал канцлер граф Игнатьев, но вся практическая работа была возложена на статс-секретаря Куломзина.

Дальневосточный комитет был задуман, как совещательный орган для преодоления ведомственной разобщённости, который должен был разработать программу развития и заселения земель Дальнего Востока, а потом контролировать её реализацию.

В состав комитета вошли представители практически всех министерств, что было связано с необходимостью разрешать целый комплекс проблем, начиная от переселения крестьян и снабжения их сельскохозяйственным инвентарём, заканчивая строительством новых заводов и фабрик. Была предусмотрена возможность привлечения к работе комитета частных лиц, представителей купечества и промышленников.