Гезат

Четырнадцатый легион вместе со своей конницей расположился в южной части между рекой Озерен и ее притоком. Оба русла были примерно одинаковой ширины и глубины, поэтому непонятно было, какое главное. Будем считать, что ближнее к холму, по левому берегу которого на данном участке и проходила линия укреплений. В отличие от других легионов, расположившихся напротив восточной и западной сторон холма, нам было спокойнее, потому что Озерен и ее приток создавали дополнительную преграду для наших врагов, как при нападении из осажденного поселения, так и снаружи. Легионам напротив северной стороны тоже было немного легче, благодаря реке Оз, прикрывавшей их от осажденных. На юге расстояние между двумя линиями укреплений было метров двести пятьдесят. Там и поставила свои палатки моя ала. Рядом свалили стога ячменной и пшеничной соломы, набранной на полях, мимо которых мы проходили. Это фураж для нашей и обозной скотины. Я поставил свою палатку рядом арбой. В первой спали беременные жены с детьми, на второй ночевал сам.

Первое время, пока укрепления не были достроены, осажденные иногда беспокоили нас, а потом у моих жен началась размеренная, спокойная жизнь, будто и нет войны. Мне было чуть сложнее, потому что через день, меняясь с Коном, выезжал с тремя турмами охранять вместе с тремя когортами заготовщиков леса или фуража. Повстанцы почему-то не сожгли стога соломы на полях рядом с поселением. Наверное, слишком быстро удирали. После разгрома их конницы, которая, как я узнал позже, напала на римскую походную колонну в трех местах и везде получила достойный отпор, Верцингеториг повел уцелевших ускоренным маршем в Алезию, а Гай Юлий Цезарь с половиной легионов так же быстро погнался за ним.

Небольшие отряды повстанцев постоянно вертелись возле нас, не отваживаясь нападать. Я приметил, где вертелся один из таких отрядов численность с сотню всадников, и решил, что нам пора обзавестись трофеями. Квинт Туллий Цицерон разрешил мне с «секванской» турмой ночью покинуть укрепрайон. Вышли мы пешком. Лошади производят много шума, ночью слышны издалека. Вряд ли повстанцы, которые с внешней стороны римских укреплений, выставляют по ночам дозоры возле них, но могут услышать шум и в своих лагерях, которые наверняка всего в двух-трех километрах от нас. Секваны, как и остальные кельты, боятся перемещаться по ночам. Привычка Гая Юлию Цезаря снимать в поход среди ночи вгоняет их в тоску. Мой приказ тоже восприняли без энтузиазма, но раз надо, значит, пойдем. Тем более, что можем захватить трофеи, ради которых и отправились на войну.

Ночь была прохладная для августа месяца. Иногда среди лета в эти места добираются холодные ветра с Альп и сбивают жару. Плюсом такой погоды было еще и то, что стало меньше комаров. При свете наполовину состарившейся луны мы бодренько прошагали по натоптанной и накатанной дороге до того места, где лесорубы заготавливали древесину. Его можно было определить издали по высоким кучам веток, которые будут сожжены, когда высохнут. Римляне все делали по-хозяйски, мусор после себя не оставляли. Вырубленные ими участки после удаления пней можно будет распахать осенью и весной засеять. Впрочем, вряд ли кому-то потребуются эти поля, если мы захватим Алезию. Уцелевшие, которых, как догадываюсь, останется мало, будут проданы в рабство. Тем немногим, кто поселится на освободившейся территории, хватит уже освоенных полей.

Дальше пошли по лесной дороге, кочковатой и извилистой. Секваны сразу сбились в плотную кучу, ни на шаг не отставая от меня. Самое забавное, что ночь сейчас на кельтских территориях — самое безопасное время для путешествий. Ночных духов боятся все, включая воров и грабителей, так что до рассвета на тебя не нападет никто из двуногих хищников. Удобного места для засады поблизости не было, а далеко удаляться я не хотел, поэтому остановились на более-менее подходящем. Здесь дорога была сравнительно ровной на протяжении метров ста пятидесяти, и на обеих обочинах рос густой кустарник. Спать расположились все вместе на одной стороне. Я постеснялся предложить сразу разделиться на две группы. Парни и так настороженно прислушиваются к ночным звукам, словно никогда раньше не слышали такие. Быстро наломали веток, постелили на них одеяла, захваченные с собой, и расположились вповалку. Зато не так страшно.