Гезат

Я вернулся к своей семье, снял доспехи. Пока Синни рассматривала, не испачканы ли они кровью, не надо ли почистить, Тили слила мне воду из ковшика, чтобы умылся. Они гордятся своим мужем и господином — прославленным воином, который не дал врагам ворваться в укрепрайон и убить их и детей или сделать рабами. Можно назвать это любовью, но у меня есть подозрение, что ее придумали сытые бездельники. Пока что таких мало, поэтому сожительство мужчины и женщины — это сейчас всего лишь проверенный временем, эффективный способ выживания и выращивания потомства. В паре каждый решает те задачи, к которым имеет природные наклонности. Про эмансипацию и вовсе молчу. Моим женам даже в бреду не привидится потребовать равных прав с мужчиной. Эмансипация рождается только в головах тепличных дур и за пределами теплицы выветривается мгновенно.

91

День прошел тихо. Повстанцы не появлялись даже для того, чтобы забрать трупы соплеменников. Мы все светлое время суток занимались лечением раненых, сбором трофеев, ремонтом оружия и укреплений и очисткой рва. Раненых, которых в нем было немало, убили. Трупы оттаскивали на полсотни метров, образовав там еще один вал, довольно высокий. Надеюсь, повстанцы все-таки заберут их. Погода стояла сухая и теплая, поэтому скоро трупы начнут разлагаться и вонять. У некоторых воинов с очень хорошим обонянием этот сладковатый аромат напрочь отшибает аппетит. Мои жены мыли и сушили стрелы, запачканные кровью, отбирая бракованные. Какие-то из последних восстановят легионные умельцы, какие-то пойдут на запчасти.

Ночь тоже прошла без происшествий. Несколько раз караульные поднимали тревогу, принимая за врагов хищников, которые в большом количестве подтянулись из леса. Я еще подумал, что сегодня их обслуживают по системе «шведский стол».

Повстанцы не пришли за трупами и утром. По римской армии поползли предположения, что прибывшие снимать осаду струсили и разбежались по домам. Я спрашивал разрешение выехать на разведку, но Квинт Туллий Цицерон сообщил мне приказ Гая Юлия Цезаря никого не выпускать за пределы укрепленного района. Наверное, проконсул опасается, что участятся случаи дезертирства. Где-то со второй половины срока осады начали исчезать заступившие в караул или выехавшие за фуражом или бревнами воины из вспомогательных войск, а иногда и легионеры-кельты. Но теперь лучшим помощником верности будет жадность. Мы захватили так много трофеев, что вряд ли кто-то захочет по собственному желанию расстаться с таким богатством. К тому же, в случае успешного для нас завершения осады получим еще больше.

Повстанцы появились в полдень. На наш участок атака была жиденькая. Штурм длился с полчаса. Я даже не успел расстрелять связку стрел. Повстанцы откатились за вал из трупов, но не уходили. Как догадываюсь, отвлекали внимание, оттягивали силы, чтобы нас не перебросили на север, где наносился главный удар. Судя по крикам и звону оружия, там рубились знатно. Вскоре пришел приказ командующего армией снять половину легионеров, защищавших южную часть внутренней линии укреплений, и перебросить на север.

Примерно через час пришел приказ всей коннице следовать в западный сектор укрепрайона. Видимо, дела на севере были совсем уж плохи. Я закинул в арбу лук и стрелы, взял пику, новенькую, со светлым древком. Ее принесли вчера вечером. От предыдущей отличалась наконечником. Он был трехгранным, в виде штыка, какие были на вооружении у красноармейцев, но имел еще и небольшую крестовину, которая не позволяла влезать в тело глубже, чем на двадцать сантиметров. От насада, заканчивавшегося сантиметров через десять за крестовиной, отходили две узкие железные полосы длиной по полметра, которые придавали древку жесткость и предохраняли от перерубывания. К подтоку присоединен кожаный ремешок с петлей, чтобы не потерял оружие, если выроню в бою.

Переправившись по плавучим мостам через Озерен и Оз, мы добрались до северо-западного сектора укрепленного района, где присоединилась к алам других легионов и германскому отряду, наполовину конному, наполовину пешему. Здесь внешняя линия проходила по вершине холма, а восточнее — по склонам двух соседних. Именно там и атаковали повстанцы. Было их очень много. Видимо, собрали в кулак большую часть своей армии и ударили в самое слабое место осаждавших. Римляне пока держались.

Трибун, который появился в свите Гая Юлия Цезаря только этим летом и имени которого я не знал, передал короткий приказ главнокомандующего:

— Обойдите галлов и ударьте им в тыл!