Гезат

— Держи его, я буду посуду туда кидать, — сказал я.

Кидал все подряд, не перебирая. В лагере отсортирую. Надо было спешить. В большой семье клювом не щелкают. Возле шатра уже слышались голоса германцев.

Ввалились сразу четверо. Это были воины Сигимара. Заметив меня, остановились у входа.

— Заходите, не стесняйтесь! — шутливо пригласил я. — Добычи хватит на всех!

С веселым ржанием и криками они бросились к столу и начали загребать золотые тарелки и кубки. Набрав полную охапку, замерли, соображая, после чего последовали моему примеру — нашли, во что складывать. К тому времени в шатер забежали еще несколько германцев и так же радостно принялись обогащаться.

Я заметил, что юноша с трудом перетаскивает баул, и решил, что с меня хватит. Мы завязали его и вдвоем дотащили до Буцефала. Закинуть на коня получилось только со второй попытки. Уж слишком тяжел был баул. Даже конь, привыкший к моему немалому весу, недовольно всхрапнул. Привязав мешок веревкой — отрезанной растяжкой шатра, я вскочил в седло, собираясь вернуться к месту стоянки.

— А мне что делать, господин? — спросил юноша, дрожащим голосом, слишком высоким, для его возраста.

— Кастрированный? — поинтересовался я.

— Да, — смирено подтвердил он.

Предполагаю, что кастрировать любят те, у кого проблемы с потенцией. Сам не гам, и другим не дам. Впрочем, в данном случае мне сделали услугу. Заметил, что мой раб Дюрис слишком радостно выполняет поручения Иолы, без ленцы, как других моих жен, даже несмотря на то, что она беременна. Пора его женить.

— Иди за мной, — приказал я юноше.

Этот уж точно не будет мечтать о моей жене.

153

Победу праздновали всего один день. На второе утро Гай Юлий Цезарь в сопровождении только конницы отправился ускоренным маршем на Апеннинский полуостров. В Диррахии он расстался и с конвоем, поплыв только со своей свитой в Бриндизиум на обычной торговой галере, потому что военных в порту не было. Германцы и кельты поскакали в родные края, дав обещание прибыть по первому зову императора, а я и еще несколько римлян поплыли домой на следующей галере, двадцатичетырехвесельной, зафрахтовав ее всю. Хозяин-иллириец был несказанно рад. Во-первых, не надо было терять продолжительное время на погрузку и выгрузку и нанимать грузчиков, потому что мы вместе со своими лошадьми и рабами управились всего за полчаса и без посторонней помощи. Во-вторых, галера шла практически в балласте, быстро и легко. В-третьих, за время перехода мы напоили его отменным греческим вином до такого состояния, что попытался отказаться от оплаты. Тут мы проявили принципиальность и дали даже на пять денариев больше, чем договаривались.

На Апеннинском полуострове была тишь да благодать. Такое впечатление, что гражданской войны и нет вовсе. Впрочем, все боевые действия происходили где-то далеко, о них узнавали только от путешественников и из писем, присылаемых из обеих враждующих армий.

Дома у меня тоже все было в порядке. Дети подросли, жены потолстели. Во время похода они как-то держали форму. Наверное, сказывались частые нервотрепки, чувство опасности. Спокойная и сытая жизнь в имениях отложилась килограммами жира на их животах, задницах, бедрах… У меня даже появилось впечатление, что жен подменили. Правда, они быстро убедили меня в обратном. Появление третьей жены, к тому же собиравшейся родить вот-вот, обе старые встретили в штыки, точнее, в копья. Приходилось мне, несмотря на ее положение, возить Иолу с собой, когда переезжал от одной жены к другой. Причем не столько потому, что опасался, как бы чего с ней не сделали, сколько боялся, как бы она не отправила обеих на тот свет. Несмотря на юность, Иола была дочерью своего народа — умной, хитрой и беспринципной. Если бы почувствовала, что ей угрожает опасность, наверняка отравила бы обеих соперниц.

Через два месяца после нашего возвращения Иола родила мальчиков-близнецов, получивших имена Александр и Алексей (по ее версии Алексий). Последнее в честь ее отца, который пропал бесследно. По пути в Диррахий мы заехали в Гомфы. В родительском доме жила со своей семьей старшая сестра, уцелевшая потому, что вместе с мужем была в отъезде в момент захвата города. Узнав, что мы не собираемся претендовать на часть наследства, и так богаты, обращалась с нами очень любезно.

Я хотел купить третье имени и поселить там Иолу с детьми, но как-то поехал в гости к Квинту Туллию Цицерону и разговорился с ним об истории Римской республики. Старый графоман поведал мне, что после каждой смены власти происходят чистки предшественников. Поскольку я знал, что Гай Юлий Цезарь править будет не долго, решил не вкладываться в земельную собственность. Ее с собой не увезешь, в отличие от золота. Точнее, я прикупил несколько виноградников в приданое дочерям, но большую часть золота, разделив на две равные части, хранил в своих имениях.