Гибель Атлантиды: Стихотворения. Поэма

IV. «Прошли века. Истории укор…»

Прошли века. Истории укор
Клеймом горит на памяти Омара,
И Майнцкий бюргер дорог до сих пор
Мечтателям всего земного шара.
До спора ль тут… И всё ж, при виде гор
Ненужных книг в подвале антиквара,
Я, злясь, ворчу, что святость книги — миф
И ближе всех был к Истине — Халиф.

«Стихла буря. Мягко лижет…»

Стихла буря. Мягко лижет
Вал примолкший берег плоский
И чуть-чуть шуршит прибой.
Страсть ушла, но память нижет,
Словно бисер, отголоски
Миновавших встреч с тобой.

Напутствие. Из индусской поэзии

Последний миг. Горю в огне
Освободителя-недуга.
Спеши, дитя. Склонись ко мне,
Как роза в теплом ветре юга

Целуй, целуй… Вся жизнь — во сне,

А в смерти — радость пробуждены:

Так пусть, проснувшись, не прерву

Утех земного сновиденья
И не утрачу наяву
Твоих лобзаний наслажденья.

«Запутанные жизни мелочами…»

Запутанные жизни мелочами,
Средь суетных забот ослепшими очами
Не видим мы в лазоревой дали
Архангелов с грозящими мечами.

«Я ушел от жизненной горячки…»

Я ушел от жизненной горячки,
От извечной суеты мирской, —
Но в душе не полночь зимней спячки,
А плодовой осени покой.

Средь людей в миру пустынножитель,

Я ему ни недруг, ни судья.
Но стоит мечты моей обитель
Высоко, вне плена бытия.

Голубая тишь по поднебесью;

И под ней, на зов небес глуха,
Плещет жизнь причудливою смесью
Красоты, безумья и греха.

Но, вглядясь в разлив ее горячий,

Различаю явственней отсель
Я ее высокие задачи
И ее возвышенную цель.

Тайный смысл во всем читаю здесь я —

Мудрый смысл, незримый там внизу,
И понятна радость поднебесья
Над землей, окутанной в грозу.

«В бурной роскоши яркой вечерней феерии…»

В бурной роскоши яркой вечерней феерии
Пламя солнца горит у закатной черты —
Песня света… предсмертная песня в преддверии
Неизбежно грозящей ночной темноты.

Мягко тенью лиловой подернуты прерии;

Выси гор на снегах отражают зарю…
И, дыша тишиной в голубом повечерии,
Я молитву заветную Солнцу творю.

Но молюсь не костру раскаленной материи,

Не светилу, хранящему жизнь вещества,
А вселенскому светочу вечной мистерии,
Беззакатному Солнцу — в лице Божества.

«Звенят весельем вешним воды…»

Звенят весельем вешним воды,
Бодрит весенний аромат,
И, слыша новой жизни всходы,
В семье ликующей природы
Всему живущему я — брат.

Клятва