Гибель Британии

— Наша камера абсолютного мрака, кратко «абсомбра», пока единственная в мире… Здесь -несколько ступенек вниз- осторожно… Нам удалось создать материал, совершенно непроницаемый для всякого рода излучений. Когда я вас оставлю одного и закрою за вами все затворы, вы погрузитесь в полный мрак. Здесь -поворот и еще десять ступеней вниз… Соберите все свое мужество, хотя вам не угрожает ровно ничего. В камеру «абсомбра^ не проникают даже силовые линии поля мирового тяготения… Если бы мы с вами верили в бабий вздор, я сказал бы: вы пробудете три часа в потустороннем мире… Я открываю дверь в камеру «абсомора». Не бойтесь ничего… Здесь единственный источник излучения будете вы сами, и в первую голову вы будете излучать через глаза те светоносные лоны, которые на выставке ослепили вас… До свиданья…

Профессор Гафтер пожал руку Бэрду Ли. Шаги профессора погасли где-то вдали… Настала полная тишина… Напрасно Бэрд Ли прислушивался, желая уловить стук прикрываемой двери,-он не услышал ничего. И все же он тотчас узнал, что дверь где-то затворилась. Все в человеке содрогнулось ужасом… Бэрд Ли почувствовал, что почва уходит у него под ногами… Он вскрикнул и присел на корточки, коснувшись почвы,-она была тверда, жестка и неподвижна… Бэрд Ли опустился на пол камеры, прилег и ждал, что будет дальше… Свет начал меркнуть у него в глазах, пропала сетка шестиугольных шашек света. Вот свет померк совсем, и, водя глазами вокруг, Бэрд Ли всюду встречал черную тьму… Он вспомнил про спички; дрожащими пальцами чиркал спичку за спичкой, но света не было, хотя Бэрду слышались вспышки-или это иллюзия; да, спичка не обжигает поднесенного к ее концу пальца, — она не горит. Чорт возьми! Так здесь нельзя и закурить?…

Проведя рукой по груди, Бэрд Ли нащупал одну из брошенных им спичек: она пристала к платью, он стряхнул ее, но спичка тотчас притянулась и пристала к телу подобно тому, как пристает к наэлектризованной трением о шерсть эбонитовой гребенке клочек бумаги. Ощупывая себя, Бэрд Ли убедился, что и все брошенные им спички облепили его, подобно репейкам сорной травы. Американец понял, что где-то теперь задвигается последний экран камеры «абсомбра», который должен изолировать его и от гравитационного поля вселенной. Блуждая взором в темноте, Бэрд Ли увидел где-то вдали смутное пятно света-оно то сдвигалось в яркий круг, то, бледнея, расплыпалось и двоилось. Репортер «Юнайтед Пресс», вскочив с испугавшей его легкостью, подскакивая, подобно резиновому мячу при каждом шаге, пошел туда, где видел пятно света… Бэрд Ли опустил глаза, и пятно света опустилось. Бэрд Ли взглянул на свои ноги, и свет зайчиком лег на его желтые ботинки. Мороз пробегал по синие Бэрда Ли. Он радостно воскликнул:

— Сто миллионов чертей им в рот и одна ведьма на закуску!-это свет из моих глаз. Я вижу. Эго светят мои глаза…

Для проверки Бэрд Ли раскосил глаза и вместо одного зайчика увидел два, зажмурил левый глаз,-и левый зайчик погас. Несомненно, в абсолютном мраке камеры глаза Бэрда Ли стали прожекторами…

— Го-го-го! — закричал Ли и в смущении смолк, заметив, что дыхание исходило из уст его снопом красноватого огня… Все платье Ли засияло голубоватыми переливами, а с кончиков его пальцев потекли фиолетовые искры. Бэрд Ли попробовал топнуть, и от толчка нотой о свод «абсомбры» сам взлетел и поплыл в воздухе… Бэрд Ли чувствовал в буквальном смысле слова, что «силы оставляют его», он стал здесь, в камере, изолированным от всех сил, т.-е. от всех излучений, единственным силовым центром. Бэрд Ли вспомнил тут младенческие дни науки об «эманациях», когда лечили людей, заставляя проникать в их тело «лучи Рентгена», «альфа, бета», лучи распада радиоактивных элементов: тут, наоборот, его тело заставили излучать… «Но ведь это опасно для жизни»,-с тревогой подумал Бэрд Ли и застыл в воздухе, теряя сознание, окруженный облаком голубого тумана…

— Он приходит в себя… Открывает глаза,-услышан Бэрд Ли над собой знакомый голос. И рука Янти поправила прядь волос на его лбу.

Бэрд Ли крепко сжал веки, боясь раскрыть глаза… Потом приоткрыл один глаз чуть-чуть и увидел «ад собой ветви густолиственного дерева. Сквозь листья кое-где синело небо.

Репортер «Юнайтед Пресс» хотел вскочить на ноги, но профессор Гафтер, мягко охватив его, положил на постель…

— Вам лучше некоторое время сохранить покой. Вы видите, не правда ли?

— Да. Но, ради света, будьте добры, отправьте радио. Янти, я продиктую вам, если разрешите.

— Если зовешь меня Янти, говори без «те»…

— Разреши.

— Диктуй.

— Ро-Айленд центр. «Юнайтед Пресс». Профессор Гефтер, заключив вашего корреспондента в камеру абсолютного мрака, вернул зрение. Предпринимает подробный осмотр опытных полей и мастерских «Чинграу».-Все.

— Сиди смирно. Я велю отправить телеграмму и вернусь к вам. У меня еще есть свободных два часа.