Гибель империи. Российский урок

Но в чем же были причины того, что Император так медлил с решительным пресечением деятельности многочисленных заговорщиков? Этот вопрос и сегодня остается для нас вопиющим. Незадолго до февральских событий на него ответил сам Николай II в беседе с близкими ему людьми – губернатором Могилева Александром Ивановичем Пильцем и председателем Госсовета Иваном Григорьевичем Щегловитовым. Они задали Императору упомянутый нами вопрос, который тогда был в головах у всех преданных трону и России людей. Николай II объяснил свою позицию: в военное время, накануне пока лишь готовящегося нашего наступления, нельзя прибегать к жестким, резким движениям, которые неизбежно потрясут и без того взбудораженное общество. Но весной-летом после грядущих и несомненных побед русского оружия, когда будут наконец освобождены окупированные территории Российской империи и война перейдет на территорию противника, вот тогда, на этом подъеме придет время решительно привести в порядок общественную жизнь.

К сожалению, Император Николай Александрович ошибся. Заговорщики опередили его. А Государь просто не мог представить, что на путь предательства встанут те самые военачальники, которых он взращивал, с которыми бок о бок почти два года воевал против врага, вел к ответственным и высоким задачам ради России.

III

Обезглавленная столица

14 февраля 1917 года открылась очередная сессия Думы. Депутаты, как водится, гремели с кафедры о бездарности правительства. Мало кому пока известный представитель от «трудовой группы», бывший эсер Керенский заявил, что «страна в хаосе», а главным врагом России является царизм. С думской трибуны прозвучал открытый призыв к свержению власти. Но и тут ораторам все сошло с рук…

В этой тревожной обстановке 22 февраля Император неожиданно уезжает из столицы в Ставку в Могилев. На немедленном прибытии Царя в личном телефонном разговоре категорически настоял начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев. Историки не нашли веских причин для столь спешного вызова Императора из столицы: на фронте и на военных производствах подготовка к весенне-летнему наступлению продолжалась интенсивно, но в штатном порядке. Исходя из дальнейших событий становится очевидным, что вызов Императора в Могилев имел лишь одну цель: удалить Николая II из Петрограда, чтобы накануне переворота лишить столицу и страну управления.

Император Николай II в Ставке в Могилеве

Недавно были обнародованы хранящиеся в архивах Франции донесения члена французской военной миссии в России, агента армейской разведки капитана де Малейси[150], о нем мы уже упоминали. Спустя месяц после февральских событий де Малейси составил для французского Генштаба записку о событиях в России, где сообщал: «Лидером искусно и давно подготовленного заговора был Гучков… Менее открыто, но эффективно действовал ген. Алексеев по договоренности с большинством генералов, в том числе с Рузским и Брусиловым… Видным организатором выступил британский посол сэр Дж. Бьюкенен, верховодивший всем заодно с Гучковым… Лорд Мильнер во время пребывания в Петрограде, это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис. Бьюкенен просил лидеров гучковско-милюковской и т. д. группировки лишь потерпеть до приезда Государя в Ставку, чтобы из-за удаленности у него фактически не оставалось времени вмешаться в нужный момент, пойдя на уступки, которые у него вырвали бы в случае настойчивого отказа»[151].

Хлеб

Принято считать, что спусковым крючком Февральской революции стал кризис с дефицитом хлеба в столице. Время было военное, и проблемы с продовольствием по сравнению с мирными годами временами ощущались. В Англии и даже в нейтральной Швеции действовала карточная система, введение которой в России долго обсуждали, да так и не приняли. В Германии и Австро-Венгрии попросту голодали. Более миллиона немцев и австрийцев умерли от недоедания[152].

Об уровне же продовольственных проблем в Петрограде можно судить по публикации в столичном «Коммерсанте» от 7 февраля 1917 года: «Лимонов на рынке совсем нет. В крайне ограниченном количестве имеется на рынке мороженный лимон, причем цены назначаются от 65 до 70 рублей за ящик в 330 штук. Мандаринов на рынке нет. Отсутствуют ананасы»[153]. Совсем скоро в столице начнется такой голод, что жителям будет очень сложно понять, чем же они совсем недавно были недовольны.

Сразу следует сказать, что дефицит черного хлеба (белого было достаточно) в Петрограде и других крупных городах России действительно существовал. Временные перебои объясняли нерадением властей, перегрузкой железных дорог военными поставками и снежными заносами. Но, с другой стороны, зима в Россию пришла, что называется, не впервые. И со снегом железнодорожники обычно справлялись без особых задержек.