Гибель Лю Шаоци

После ухода из жизни Мао Цзэдуна и устранения с политической сиены его ближайших приверженцев, руками которых он осуществлял «культурную революцию» и, как ее неотъемлемую часть, чистку внутри КПК, к власти вернулись многие из тех руководителей, которые подвергались критике и нападкам в ходе «культурной революции» и которым удалось пережить ее.

Наиболее видными фигурами среди этих руководителей оказались Чэнь Юнь и Дэн Сяопин. Это были разные люди. Чэнь Юнь, чьи взгляды на внутри экономические проблемы во многих случаях не совпадали с мнением Мао Цзэдуна, был сосредоточен на экономике, предпочитая не вмешиваться в вопросы внешней политики и идеологические споры как внутри КПК, так и между КПК и коммунистическими партиями, прежде всего КПСС, других стран. Очевидно, что Чэнь Юнь полагал, что главная задача состоит в том, чтобы наладить разумное и поступательное экономическое развитие КНР, а все остальное приложится, или само собой со временем придет 8 соответствие с нормальной (или более-менее нормальной) экономической жизнью страны. При этом он считал, что внутри страны и партии необходима стабильность, нельзя устраивать «политическую охоту за ведьмами», подобную «культурной революции».

Вот чем объяснялась его позиция относительно главных действующих лиц периода «культурной революции», изложенная в приведенной формуле.

Чэнь Юнь, сообразуясь со своими представлениями о позиции и взглядах Дэн Сяопина и других руководителей, был согласен осуждать Мао Цзэдуна только за некоторые ошибки, но не за преступления, и считал, что не следует развенчивать ни культ личности Мао Цзэдуна, ни его самого как теоретика и вождя партии и государства. Чэнь Юнь лишь предлагал отнестись к Мао Цзэдуну, к его деятельности во время «культурной революции» как к повелению искреннего, но ошибавшегося человека, причем человека, заблуждения которого были использованы коварными и эгоистичными людьми из его же окружения в собственных карьеристских целях. Они-то и должны были, по мнению Чэнь Юня, нести ответственность за преступления периода «культурной революции», в том числе и за гибель Лю Шаоци.

Главную вину за все плохое, что произошло, в частности, во время «культурной революции», Чэнь Юнь возлагал на Кан Шэна, которого он называл не человеком, а исчадием ада, и хотел бы, представив его в качестве козла отпущения, успокоить тех, кто был возмущен бесчинствами периода «культурной революции».

Что же касается Лю Шаоци, то Чэнь Юнь предлагал реабилитировать его как политического деятеля, по существу не виноватого перед партией и Мао Цзэдуном, но оболганного Кан Шэном и такими, как он, а также восстановить его политическую репутацию как «великого марксиста» и «пролетарского революционера». Чэнь Юнь был согласен на уровне определения политического курса партии сохранять такие понятия, как «пролетарская революция» и «марксизм». В то же время он был намерен на этой основе иди сохраняя эту вывеску проводить реформы по преимуществу, если не исключительно экономического характера. С точки зрения Чэнь Юня, это было в то время главным.

Дэн Сяопин был человеком с несколько иной политической позицией, другим кругом интересов. Во многих случаях его взгляды не расходились с мнением Чэнь Юня, но так было не всегда.

Во время «культурной революции» Дэн Сяопин оказался на некоторое время как бы на авансцене. Его имя было представлено в лозунгах с призывами к борьбе против главных противников «штаба» Мао Цзэдуна, в которых он упоминался как «второе», вслед за Лю Шаоци, руководящее лицо в партии, «идущее по капиталистическому пути».

Очевидно, что в какой-то момент, с точки зрения Мао Цзэдуна, это было необходимо, так как помогало вести борьбу против Лю Шаоци и его сторонников в партии. Однако Мао Цзэдун прекрасно понимал, что Лю Шаоци и Дэн Сяопин — это разные люди, каждый со своими политическими взглядами. Чтобы отразить инспирированные Мао Цзэдуном нападки, Дэн Сяопин был вынужден отмежевываться от Лю Шаоци и целиком полагаться все на того же Мао Цзэдуна.

В высказываниях Мао Цзэдуна на пленуме ЦК КПК и на совещаниях руководителей партии в то время звучали нотки, которые давали понять, что он намеревается, во-первых, отделить Дэн Сяопина от Лю Шаоци, во-вторых, сохранить его для возможного использования в дальнейшем на руководящей работе в партии и государстве. Мао Цзэдун характеризовал Дэн Сяопина как «честолюбца, совершившего ошибки», «невольно вовлеченного в черный штаб» Лю Шаоци[161].

Никогда во время «культурной революции» приверженцы Мао Цзэдуна не обращались с Дэн Сяопином так, как с Лю Шаоци. Нападки на Дэн Сяопина ограничивались словами, никакие физические методы воздействия, очевидно в соответствии с инструкциями Мао Цзэдуна, отражавшими его настроения, не применялись.