Гибель пилота

– Да. Они поженились в моем доме. Последние несколько минут были словно дурной сон: сидеть здесь и постепенно узнавать, во что вляпался Хартиган, и что натворила его жена. В Голливуде они пришли ко мне с просьбой поженить их и держать это в тайне. Я так и сделал. Родители леди Лауры были вполне уважаемы, и я никогда больше не задумывался об этом. Я бы сказал, что Мэгги невзлюбила леди Лауру с того момента, когда впервые встретилась с ней. «Безжалостная женщина. Может, она и любит Спайдера, но это не помешает ей погубить его, – сказала она. – Можешь смеяться, Сайлас, но она из тех, кто губит мужчин – она безжалостна, холодна и умнее, чем ты думаешь».

– Замолкни! – внезапно взорвался Вэйн. Самообладание покинуло его. – Думаешь, мне наплевать, какого ты мнения о Лауре, вшивый маленький дурень? Она была самой великой женщиной, которую я только знал, по-настоящему великой, а ты говоришь о ней, как если бы она была карманником! Ох, не смотрите так на меня. Разве вы не понимаете, что она ушла; возможно, она смело летит через море, возможно, прямо в склон холма. Возможно, она уже разбилась и мертва! – внезапно юноша замолчал и уткнулся лицом в руки. – Черт вас побери!

Наступила тишина. Иннес подался вперед, словно хотел похлопать молодого человека по плечу, но потом передумал. Тишину разрушало рокотание голоса сэра Герберта Хэллэма, доносившееся из динамиков за открытым окном. Все обратили внимание на его слова:

– Леди и джентльмены, шоу заканчивается. Я уверен: вы согласитесь с тем, что это было одним из лучших, самых интересных и поучительных представлений, которые вы только видели. Также я уверен, что вы уйдете с осознанием того, насколько замечательна авиация, и ее влияние на повседневную жизнь. Я верю, что вскоре наступит тот день, когда все мы будем перелетать через Атлантику со скоростью четыреста миль в час, а также взмывать ввысь и приземляться в наших садах на собственных мини-аэропланах. Это показывает нам, насколько замечательна авиация, и я уверен: все вы, видевшие это шоу, согласитесь со мной.

Возможно, вас озадачил небольшой инцидент с участием полиции, и я рад заверить вас: все благополучно завершилось, и уже завтра вы прочтете об этом в газетах. Это лишний раз показывает, что авиация сильно влияет на нашу повседневную жизнь! Я уверен, прежде, чем разойтись, вы бы хотели услышать, как я выражу благодарность за работу, проделанную пилотами, а также волонтерами и, в первую очередь, графине Крамблс, которая была организатором этого действа и председателем исполнительного комитета, а также ее эйри, благослови их Бог до конца их дней. Спасибо и вам, леди и джентльмены, за поддержку, и до свидания. Джордж, поставь пластинку, пока я пойду и промочу горло…

Музыка вызвала буйное веселье, и толпа с шумом и грохотом направилась к выходу, словно стадо овец из загона. Завелись моторы машин, уставшие дети начали хныкать, и раздались пожелания доброй ночи. Солнце близилось к закату, и с аэродрома один за другим поднимались самолеты, спешившие вернуться в ангары прежде, чем наступит тьма.

Молчание нарушил Вэйн. Он встал со стула и выглянул в окно – на аэродром.

– Ну и ну! – воскликнул он. – «Дрэгон» Лауры все еще здесь!

Он открыл окно, и полицейский тут же подскочил к нему и схватил его за руку, но оказалось, что Вэйн собирался лишь заговорить с Салли Сакбот, которая проходила мимо в сопровождении эскорта полиции.

– Где леди Лаура? – выкрикнул Вэйн. – Почему она не взяла свой самолет?

– Она оставила его Уинтерсу, – ответила Салли. – Сама она взяла клубную «Бабочку», чтобы на ней вернуться в Горинг.

– Какая ирония! – пробормотал ошеломленный Вэйн.

– Почему? Что случилось? – спросил Брей.

– Случилось! – тупо повторил Вэйн. – В этом аэроплане Лаура собирается убить себя, а я опоил епископа и запихнул его в тот же самолет! Чертовски забавно, – добавил он, нарушив наступившую тишину. – Наш дорогой епископ удостоился чести умереть вместе с моей женой, тогда как я остался за бортом. Вот конфуз, не так ли?

Глава XX. Милость убийцы

Красно-серебристый биплан тихо взлетел с бастонского аэро­дрома. Внизу осталось взлетное поле с парковкой, походившей на рой жуков, и со стоявшими на земле самолетами, напоминавшими бабочек. Тем временем погода начала портиться.

Весь день она была хорошей, несмотря на юго-западный ветер и гнетущий цвет неба. Теперь ветер подымал облака, и пушистые клочья тумана проносились мимо крыльев.

Биплан набирал высоту.

«Нерасторопная машина», – подумала леди Лаура, взглянув на тахометр, который, тем не менее, показал полную скорость после того, как она открыла дроссель. Они набирали высоту, и тень аэроплана на земле более не преследовала их, да и солнце заволокли облака.

Но вскоре облака разошлись перед ними, как разорвавшаяся ткань. Дороги, железнодорожные пути, речки – все это было видно в просвет между облаками. Также внизу темнела роща.

Ветровое стекло кабины внезапно покрылось каплями дождя. Вода стекала и с крыльев.