Гибель Царьграда

Итак, полный приподнятых чувств купец уже намеревался было присоединиться к молящимся в центре зала соотечественникам, как вдруг его блуждающий взгляд, ибо всё в этом фантастическом храме привлекало внимание вошедшего, натолкнулся на одиноко стоящую в левом приделе женщину. Ниспадающий тяжёлыми складками плащ и отороченный мехом капюшон скрывали её возраст и фигуру, но рука, подносимая ко лбу для очередного крестного знамения, была изящна и молода. В храме были и другие женщины, но отчего-то именно эту прихожанку заприметили глаза стареющего венецианца, который после смерти жены уже как три года не проявлял интереса к противоположному полу.

Снедаемый любопытством, мгновенно потеряв весь свой давешний настрой и присущую его возрасту и положению солидность, Марза и сам не заметил, как оказался у левого придела. Прячась в спасительной тени одной из колонн, купец сумел наконец разглядеть лицо незнакомки. Разглядел и, как в ледяную воду, окунулся вдруг в прошлое: туда, где отцовский дом, в три этажа нависающий над мутным каналом, лёгкие четырнадцать лет и девушка в окне напротив, нежные черты которой он не спутал бы ни с какими другими. Его юношеская грёза, его неразделённая любовь, дочка важного венецианского сановника.

Лишь узкое ущелье между домами, да канал, по которому иногда скользили высоконосые ведомые ловкими гондольерами лодки, разделяли их. Девушка знала, что за ней наблюдают, и нарочно поддразнивала несчастного юношу, подолгу задерживаясь у распахнутого окна, то расчёсывая свои густые рыжеватые волосы, то занимаясь вышиванием. Увы, она была на несколько лет старше Марза и давно уже обручена с каким-то высокородным счастливцем. Брак этот, правда, так и не состоялся: за полгода до свадьбы рыжеволосая красавица внезапно заболела и умерла. Говорили, что от горячки.

И вот теперь, каким-то непостижимым образом она снова возникла перед ним: такая же юная, такая же прекрасная, словно не было ни её смерти, ни груза прожитых купцом лет.

Впрочем, как выяснилось позже, стоящая в храме незнакомка лишь отдалённо походила на его первую любовь, но игра света и услужливая память уже сделали своё дело: сердце венецианца дрогнуло...

Сопение слуги за спиной вернуло Марза к действительности.

— Слушай, Франческо, — прошептал он, обернувшись к тут же придвинувшейся плутоватой физиономии. — Видишь вон ту женщину в плаще?

Франческо понимающе ухмыльнулся, сонные глаза его сразу же повеселели.

— Так вот, я хочу знать о ней всё...

Слуга поработал на славу и вечером того же дня Марза знал, что понравившуюся ему женщину, а вернее, юную восемнадцатилетнюю девушку, зовут Ириной, и что происходит она из старинного византийского рода, сильно подрубившего свои корни во время последней гражданской войны, и что живёт она вдвоём с больной матерью, из-за болезни которой их финансовое положение ухудшается день ото дня. Два последних обстоятельства: болезнь матери и нужда особенно приободрили венецианца.

Получив, таким образом, все необходимые ему сведения, Марза начал действовать. На следующее утро в дом юной гречанки была доставлена корзина с ещё тёплым хлебом, свежайшими колбасами, сырами, сушёными фруктами и хорошим итальянским вином в запечатанном кувшине. Точно такая же корзинка была прислана и на другой, и на третий день, правда, на это раз в ней лежала собственноручно написанная купцом записка, в которой он указывал своё имя, звание и «покорнейше просил разрешения самолично засвидетельствовать своё почтение двум благороднейшим дамам». Разрешение было получено, и не прошло недели, как купец стал желанным гостем в их доме. Чтобы ещё сильнее завоевать симпатии женщин, он пригласил к матери одного из лучших врачей в городе и полностью оплатил его весьма недешёвые услуги.

Результат превзошёл все ожидания: в тот день, когда старая женщина почувствовала себя несколько лучше, Ирина в порыве благодарности — о, эта всесокрушающая непосредственность юности! — бросилась купцу на шею. Марза, помнится, едва сдержался, чтобы в ответ не сжать девушку в крепких и совсем не дружеских объятиях истосковавшегося по женской ласке вдовца...

Купец всё рассчитал правильно: больная мать, безденежье и неясное будущее в полупустом, постепенно угасающем городе не оставляли ей никаких шансов к сопротивлению. Когда он сделал ей предложение, бедняжка не смогла ответить отказом, тем более, что и мать её, прослезившись, тут же дала своё благословение на брак.

Вскоре они обвенчались, по настоянию Марза в том же самом соборе, где купец впервые увидел её....

5

Боль в сломанной ноге не обманула: весь последующий день и всю ночь на Понтийском море бушевал шторм. И лишь спустя ещё трое суток, погожим майским утром в трапезундский порт пришёл долгожданный корабль из Таны с грузом солёного лосося и икры. А вскоре и сам капитан — невысокий, эмоциональный итальянец лет тридцати с небольшим, явился к консулу с докладом.