Гибель Высоцкого. Правда и домыслы

… Просто так таких людей не убивают. Но деньги не могут быть мерилом смысла человеческой жизни. Сегодня они есть — завтра их вовсе не будет или будет непомерно много. Что с того? Богатеи кончают жизнь иногда хуже простых смертных. А вот мерилом живой человеческой жизни, похоже, деньги быть могут. Знаю от друзей, что убили Макарова за торговлю оружием.

Андрей Вознесенский

Года за три до смерти Андрея Вознесенского мне посчастливилось перекинуться с Андреем несколькими фразами о Высоцком.

«Знаешь (привожу дословные слова Андрея Андреевича), поэтов немало. И хороших — тоже. Сейчас, правда, их почему-то стало меньше. Но народ давно выбрал первачом Володю. Его еще при жизни превратили в икону, легенду. Для поэта это огромнейшая редкость и радость. Хотя в жизни скромнее человека из нашей среды я не встречал. Он был равным среди нас, равным по духу. Мы общались, как братья. И жили одним миром, одним дыханием. А разъединялись по странному формальному признанию среди властей предержащих. Володя очень хотел, как поэт, официального статуса. Отсутствие оного его сильно угнетало. У других поэтов признание было. Получали этот засратый статус разными способами. Но о народном признании это никак не говорит. Но ведь и меня тоже власти не слишком-то жаловали.

О Высоцком столько всего понаписано. Но все же важнее всего то, что он оставил — творчество».

Шабтай Калманович

Мы общались с Шабтаем Генриховичем в разных ситуациях. Все встречи носили довольно спонтанный характер. Отсюда и кажущаяся недоговоренность…

Но про себя же я всегда отмечал — Шабтай (каким бы «крутым» его ни считали в обществе) в разговоре был очень демократичен и откровенен. По крайней мере, в глаза смотрел открыто. Другое дело, что с людьми, которые хотели знать-рассказать о его жизни (к таким людям я не относился), общаться ему не было особого интереса.

Меня же больше интересовал Высоцкий. И не столько цифрологическое, как у «высоцковедов», отношение к нему, а чисто человеческое восприятие Шабтаем его личности.

— Знаешь, Володю всегда считал своим добрым приятелем. Несмотря на разницу в возрасте, мы общались на равных. Поэтому, говорить, что он — звезда и все такое, конечно, не стану. Тогда и слова-то такого не было. Кто жил в те времена, меня прекрасно поймет.

Если честно, сильно удивился, встретив в нем общительного, независимого человека. Что по советским меркам было крайней редкостью даже для меня, никогда не страдавшего зависимостью от бредовой уравниловки. Теперь уже понятно, что Высоцкий выражал в те годы как бы негласное мнение большинства. Означало это примерно следующее — жить свободно запретить невозможно ни при каком даже самом консервативном общественном устройстве! Сам он старался всегда следовать этому настолько, насколько ему позволяли. От невозможности что-то сделать по-своему он часто и страдал. И всячески старался избавиться от любой зависимости и преград.

Я никогда не стремился рассказать «всю правду» о Высоцком. Было бы слишком наивно и достаточно глупо с моей стороны трещать о наркотиках или еще о чем-то. Хотя кое-что наблюдал и лично. Все ведь теперь известно. И хорошо, что без меня обошлись.

В принципе Володя был закрытым человеком. Открывался он очень редким людям — своим немногочисленным друзьям. А слушателям, зрителям — только через песни. Кто понимал — тот понимал. Да и друзей много не бывает. У любого человека.

Сам я отношу себя к разряду людей-коллекционеров. Только главное в моей коллекции сама жизнь. Встречи с людьми, взаимопроникновения друг в друга, что может быть интересней? С Володей у нас тоже так происходило. Но мы присматривались друг к другу недолго. Сразу поняли — нам вместе интересно. Знаешь почему?