Гибельный огонь

Без предупреждения восточный фасад башни обрушился на парковку. Куски Теннессийского камня размером с голову врезались в патрульную машину, один из них пролетел мимо Лорна лишь в нескольких дюймах. Он поднял голову с пустыми глазами, его руки слегка касались тела его друга. По собственной воле правая рука проследовала вниз по плечу Бена до сырой плоти его локтя. Лестница башни спиралью поднималась из пыли и щебня, обнажаясь перед стальным каркасом, когда стена рухнула. На провисшем полу чердака стояла машина, не похожая ни на что другое на Земле, и существо находилось внутри нее. Трубки из серебристого металла, имеющие форму колыбели, поднимались от основания из аналогичного металла. Пустоты не были заполнены ничем материальным, но атмосфера, казалось, дрожала, размывая очертания существа.

И рука Лорна высвободила окоченевшие пальцы Бена из рукояти его револьвера.

Лорн снова встал, положив левую руку на рукоять большого «Магнума». Он был знаком с этим оружием: то самое, которое Бен носил во Вьетнаме, тот же самый инструмент, который он использовал для пяти из своих тринадцати убийств. Сегодня ночью оно снова убьет.

Даже в этом парящем Холокосте был слышен резкий треск выстрела Лорна. Предплечья Лорна качнулись вверх, как единое целое с отскакивающим пистолетом. Существо пошатнулось в сторону, чтобы коснуться мерцающей конструкции вокруг него. Красный поверхностный разряд пробежал по экзоскелету от точки попадания. Лорн выстрелил снова. Он видел, что броня потускнела в точке его прицеливания в центре грудной клетки.

Существо снова подпрыгнуло. Ни одна пуля не пробила цель, но брызги свинца от второй пули срезали вертикальную рамы машины. Тварь завертелась, вытянув из области ротовой полости ранее не замеченные усики. Они мерцали над контрольной панелью в ее основании. В ответ зазвенели механизмы.

Дрожание усилилась. Сама машина и то, что в ней находилось, казалось, исчезли. Лорн большим пальцем взвел курок «Магнума», опустил красную вертикаль мушки, пока она не сравнялась с задней выемкой; существо было белым пятном позади них. Оружие сильно дернулось назад, когда он сжал его; дуло выстрелило резче и ровнее, чем раньше. Первая из бронебойных пуль попала в существо между двумя усиками. Экзоскелет, окружающий усики, разлетелся вдребезги, как безопасное стекло, разбитое кирпичом.

Существо выпрямилось в безмолвной агонии, поднявшись на задние лапы и упершись хвостом в спину. Его яйцеклад был полностью вытянут, толщиной с большой палец и длиной в шесть дюймов.

— Забавно было убивать их, жучок? — вскрикнул Лорн. — Это было так же весело, как сейчас? Его четвертый выстрел хлопнул, оставив ямочку на брюшной пластине, которая затем вырвалась наружу в отвратительном потоке жидкости. Члены существа крепко обхватили его вздрагивающую грудную клетку. Хвост хлестал по стойкам красными брызгами. Машина постепенно угасала, и сквозь тело умирающего существа начали проступать ободранные панели чердака.

В барабане остался еще один выстрел, и Лорн навел прицел на панель управления. Он уже начал нажимать курок, когда остановился и опустил дуло. Нет, пусть он идет домой, в какое бы место и время это ни было. Пусть его собратья увидят, что Земля — не только их охотничьи угодья. А если они все равно вернутся — если только вернутся!

Вспышка была такой же пронзительной, как первая микросекунда ядерного взрыва. Взрыв сбил Лорна с ног и поглотил пламя так внезапно, что все звуки, казалось, замерли. Затем обе боковые стены обрушились в неф, и руины башни скрутились над ними. В последнее мгновение на чердаке не осталось ничего, кроме воспоминаний.

Пожарная машина пробиралась сквозь завалы на стоянке. Ее фары осветили фигуру рыжеволосого мужчины в обгоревшей одежде и шейном корсете. Он стоял на коленях рядом с лежащим телом, и слезы блестели на его лице.

Автоматический стрелок

Фрицу Лейберу приписывают разработку истории ужасов с городской обстановкой. Его серия «Фафхрд и Серый Мышелов» является скорее параллельным развитием работы Роберта Э. Говарда, чем копией (сравните Кармиллу Ле Фаню с Дракулой Стокера для другого «похожего» случая, но не означающего «того же самого»). А для ужасов в фантастической среде трудно было бы сказать лучше: «Плохой день для продаж» или «Ведро воздуха».

Я украл эту идею из городской фантазии Лейбера «Автоматический пистолет».

Ну, это не совсем так просто. Вергилия постоянно обвиняли в воровстве у Гомера, на что он отвечал: — «Почему бы вам самому не попробовать? Если бы вы знали, то поняли бы, что легче украсть дубинку у Геркулеса, чем стихи у Гомера». Но «Автоматический стрелок» не существовал бы в том виде, в котором он существует, если бы не оригинальная история Лейбера.

Если вам нравятся мои работы, выйдите и прочтите все, что написал Фриц Лейбер, скажем, до 1960 года. Я не знаю писателя с более разнообразным и блестящим взглядом на каждую тему, которой он касался.