Гидра

– Она твоя тезка, – сказала Уршуля. – Тупая идиотка. Это ее имя. Можешь и фамилию записать. Недоразвитая овца. Иностранная фамилия из двух слов. Еще вопросы? – Уршуля одарила Алисию холодным взглядом и, пока та хлопала ртом, грациозно умчалась вперед.

– Не обращай внимания, – сказала умеренно толстая девочка. – Вот меня, например, Зоей зовут. А тебя?

Алисия назвала свое имя и пожала озябшую руку соперницы.

– Давайте все представимся, – воодушевилась Зоя. – Девочка, как тебя зовут?

Дружелюбие не было оценено кучерявой читательницей книг без картинок. Вместо ответа та внезапно окликнула надзирателя.

– Эй вы! Вы, на велосипеде!

Надзиратель повернул к нахалке скрытое под тканью лицо.

– Как вы вернете коньки?

– Коньки? – аукнулось из-под маски.

– Коньки, коньки. Одна пара осталась у луцек. Как же тогда состоится следующий забег?

Надзиратель замешкался и, как показалось Алисии, зорко наблюдающей за сценкой, посмотрел на своего напарника, словно просил помочь с решением задачи, но напарник был слишком далеко.

– Не твое собачье дело, – наконец сказал надзиратель. Собственно, это были последние слова, которые он произнес в своей жизни.

Брызги окатили девочек, едущих за велосипедом. Будто не студеная вода, а кипяток. Там, где секунду назад находился трехколесный транспорт надзирателя, зияла дыра. В дыре плескалась жидкая тьма. И Алисия катила в эту тьму. Бульк!

Мышцы словно бы действовали без указки мозга. Алисия присела, свела вместе носки, а пятки развела в стороны, перенеся вес на внутренние ребра коньков. Контролируя медленное скольжение, по дуге обошла ловушку. Полыхнула мысль: вдруг она стоит у кого-то на пути и ее сейчас сшибут в воду? Тонуть больно? Она успеет опуститься на дно или околеет в процессе?

Девочки замерли у полыньи, проглотившей велосипед и наездника. Позади них спешился последний надзиратель. Стянул с головы шапочку и беспомощно таращился в разверстую могилу сослуживца. Ветер ерошил его короткие светлые волосы. Сослуживец не пытался всплыть: ухнул в пучину, как камень. Алисия представила ораву детишек, ждущих папу с работы. Она осмотрелась, словно искала хоть каплю доброты в этом мире, но мир был безжалостным, безжалостные тучи плыли над гниющими судовыми доками, безжалостные призраки, плоть от плоти снежной крупы, вальсировали на границе света и тьмы.

– Не хочу умирать! – захныкал кто-то. Алисия заметила кучерявую девочку: она изучала ледяной покров и беззвучно шевелила губами. Алисия проследила за ее взглядом. Серое поле вокруг. И пятна на сером, там и сям. Желтоватые пятна, полянки тонкого льда.

– Кабурек, – сказала кучерявая девочка.

– Что? – переспросила Алисия.

– Кабурек. – Кучерявая встрепенулась и закричала: – Бегите! – И в ту же секунду что-то длинное и гладкое вынырнуло из реки, пробив округлой головой хрупкую «крышку» проруби. Нависло над ошеломленными девочками, накрыло их тенью.

Вода лилась по скользкому телу, конечности загребали воздух. Не меньше дюжины лап, расположенных вдоль пятнистого туловища, пятерни с расплющенными на конце пальцами, как у квакш. Уродливое дитя Сдвига, нечто среднее между жабой, змеей, сколопендрой и рыбой, вымахавшее выше прибрежных сараев…

Девочки кинулись врассыпную. Алисия оттолкнулась и заскользила, перенеся вес на левую ногу, спиной во тьму, лицом к чудищу. Она не могла отвести взгляд от беснующегося монстра, от раздувающегося горлового мешка и рыбьей морды, вызывающей ассоциации с карпом. Рот расширился, явив не клыки, но квадратные зубы, как у человека, как у очень большого человека, и это было хуже, чем полная пасть игл. Страннее. Неправильнее.

Несколько мгновений казалось, что кабурек позволит людям уйти. Но потом он прыгнул, шкура зубатки блеснула в свете фонаря, две пары лап вцепились в плечи улепетывающей девочки, дернули. Кабурек откусил девочке голову. Клацнули челюсти, легко расправляясь с мышцами и позвоночником. Кровь пропитала шарф и заструилась на лед, ослепительно алая. Безголовый труп упал. Кабурек пошел по нему, разевая рот, в глубине которого за красными зубами виднелась девичья макушка. Волосы убитой девочки опутали липкий язык монстра.

«Стреляйте же!» – взмолилась Алисия. Нерасторопный надзиратель услышал ее телепатический призыв. Он вскинул дробовик, но пальнуть не успел. Кабурек ударил хвостом и смел надзирателя с пути. Вторым ударом подсек девочку – Алисия не разобрала, кого именно: Зою? Уршулю? Хвост хлестнул по уже лежащей жертве. Пасть распахнулась.

Кучерявая девочка пронеслась между Алисией и монстром и метнула копье. Оно вонзилось в длинное тело и осталось торчать из него, вибрируя. Кабурек дернулся в сторону, перебирая жабьими пальцами. Алисия очнулась от паралича, завела за спину руку, стиснула и высвободила из узлов древко. Кабурек приготовился атаковать кучерявую девочку. Медлить было нельзя, и, поборов ужас, Алисия рванула к монстру: ноги на ширине плеч, колени полусогнуты, сердце норовит выскочить из груди. Черный глаз кабурека бессмысленно таращился в пустоту.