Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Советская идеология содержала негативное отношение к возвеличиванию отдельной личности, так как это прямо противоречило принципам марксизма-ленинизма, но это не мешало создавать культы личности большие и маленькие. От Ленина и Сталина, Будённого и Ворошилова, Стаханова и Чкалова, до совсем маленьких культов местных советских божков республиканского или областного масштаба. Именами этих божков называли города, улицы и совхозы.

Практически всё, что красочно описывали в своих пропагандистских мифах коммунисты, противоречило окружающей действительности, находилось в противоречии как с реальными целями партии, так и с природой человека. Тотальный контроль и абсолютная зависимость гражданина советского государства от авторитарной системы, от административного механизма распределения материальных благ, полная регламентация общественной и личной жизни, резко контрастировали с демагогическими заявлениями о свободе и равенстве советских граждан, об активности советских людей и их энтузиазме в деле строительства невиданного ранее нового общества, с новым прогрессивным политическим строем.

Фашистская идеология может стремительно меняться. Так быстро, что за ней не всегда поспевает пропаганда, не успевает перестроиться государственный аппарат и совершенно невозможно успеть вовремя подстроиться простым гражданам.  Например, ненависть к церкви и церковникам может в течение двух-трёх лет плавно перейти в почитание этой же церкви и признание религии самым важным духовным базисом нации, объединяющим всех граждан.

Реальная политика может изменить идеологию радикально. Яркие антикапиталистические лозунги нацистов, после союза Гитлера с немецким финансово-промышленным монополистическим капиталом, сразу же меняются на другие, провозглашающие единство капиталистов Рейха с немецкими рабочими в суровой борьбе с коммунистами и социалистами.

Заключение 28 сентября 1939 года договора о дружбе между нацистской Германией и Советским Союзом разворачивает антифашистскую советскую пропаганду на 180 градусов и через три дня пропаганда становится уже профашистской. Председатель СНК СССР Вячеслав Михайлович Молотов 31 октября 1939 года произносит с трибуны на Внеочередной пятой сессии Верховного Совета СССР свой знаменитый, я бы даже назвал его судьбоносным, доклад «О внешней политике Правительства СССР».  В докладе Молотов, обозначая позицию Советского правительства, становясь на сторону нацистов, гневно обличает Великобританию и Францию. Обвиняет французских и британских политиков в разжигании новой большой европейской войны, говорит бесполезности и вредности для мировой политики борьбы европейских демократических стран с гитлеризмом.

От агрессивного и непримиримого антифашизма, традиционного для всех мировых коммунистических движений начала XX века, в Советской идеологии образца  второй половины 1939 года, не осталось и следа. Для такой идеологической трансформации достаточно было советскому правительству договориться с нацистами о разделе Восточной Европы. Если экстраполировать на внешнюю политику довоенного СССР марксистское определение о том, что бытие человека определяет его сознание, то можно утверждать, что практическая выгода определяет идеологию. По крайней мере это определение касается фашистских организаций и политических режимов.

Иногда меняется не только идеология, но и само понимание правды. Засыпая, страна, описанная Оруэллом в романе «1984», воюет с Океанией в союзе с Остазией. Проснувшись ранним утром, граждане узнают, что их страна никогда с Океанией не воевала, а всегда воевала с Остазией в союзе с Океанией. Вчера Троцкий – герой революции, завтра – предатель и немецкий шпион. Сегодня Эрнст Юлиус Рём и Грегор Штрассер гении немецкого национал-социалистического движения и подлинные патриоты своей родины, а завтра уже национал-предатели. При этом удивительным образом оказывается, что они всегда были предателями.

Приз непревзойдённости в искусстве публичного размашистого виляния «линией партии» следует отдать Муссолини, говорившего в разное время, что фашисты консервативные революционеры, католические атеисты, тоталитарные демократы и вообще кто угодно. Сомневаюсь, что Муссолини когда-либо имел какие-либо убеждения. Сначала он выступает с антивоенными речами и пишет пацифистские статьи, но как только в Италии начинается военная истерия, то он сразу же отказывается от своих антимилитаристских взглядов и становится сторонником вступления Италии в Первую мировую войну, из-за чего его исключают из социалистической партии. Тем не менее, именно откровенная безыдейность дуче и его умелая демагогия сделала его кумиром миллионов.