Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

Сразу после переворота, произошедшего 11 сентября 1973 года в Чили, было сформировано военное правительство, возглавил которое непопулярный в народе генерал Пиночет, входивший в состав военного командования предыдущего правительства социалистов и прочно ассоциировавшийся в массовом сознании с фашистским режимом Сальвадора Альенде. Нужно было в срочном порядке повышать популярность нового военного правительства, а ни соответствующей идеологии, ни политической организации у чилийских военных на первоначальном этапе не было.

Следует отметить, что степень фашизации чилийского общества так и не достигла тех масштабов, на которые надеялись социалисты, получившие за три года до военного переворота власть в стране. Левых поддерживали примерно 40 процентов населения, что для удержания власти в самой богатой латиноамериканской стране было явно недостаточно. Большинство чилийцев, давно были готовы к такому повороту событий, они ждали и желали прихода к власти военных. В августе 1973 года, ещё за месяц до переворота, почти сразу после отставки министра в правительстве Сальвадора Альенде, главнокомандующего чилийской армии генерала Карлоса Пратса, уволенного со всех постов усилиями будущих путчистов, в обществе открыто заговорили о скором военном мятеже.

В отношении диктатуры чилийских военных периода 1973-1990 также можно применить термин «фашистская». Военное правительство, для удержания власти через несколько лет после государственного военного переворота, стало опираться не столько на силу, сколько на поддержку населения. Пиночетом и его правительством, после периода политических репрессий были использованы типичные фашистские приёмы удержания власти: популизм, эффективная государственная пропаганда, цензура и контроль СМИ, фальсификации результатов выборов.

Пропагандисты фашистской военной хунты объявили целью прихода к власти военных «национальное возрождение». Были проведены экономические реформы, принята новая чилийская Конституция, проведена приватизация ранее национализированных предприятий, а также организаций образования и здравоохранения.

По словам Пиночета, причиной прихода военных к управлению страной стали угроза полного захвата власти коммунистами и деструктивная деятельность предыдущего социалистического правительства Сальвадора Альенде, симпатизирующего коммунистам. Пиночет объявил военную диктатуру вынужденной и временной мерой. Он пообещал, что как только страна выйдет из состояния хаоса, армия вернётся в казармы и власть будет передана гражданскому правительству. Уже на второй день после переворота военная хунта объявила о наличии в стране внутреннего и внешнего коммунистического заговора, подтвердила свои обещания вести непримиримую борьбу с внутренними и внешними врагами. На роль внешних врагов были назначены СССР и Куба, а внутренними врагами были объявлены не только социалисты и коммунисты, но вообще все несогласные с политикой нового военного правительства. В стране были созданы чрезвычайные военные трибуналы, построены концентрационные лагеря для политических противников режима Пиночета.

В январе 1978 года Пиночет провёл референдум о доверии к себе и проводимому им курсу. В результате референдума выяснилось, что Пиночета поддерживали 75 % пришедших на избирательные участки. Следует отметить, что сторонние наблюдатели заявляли о массовых нарушениях при проведении голосования и масштабных фальсификациях при подсчёте голосов. Такой метод узурпации власти, как контроль выборов, типичен для фашистских режимов и сведения об этом часто попадали в исторические хроники. Тем не менее даже за вычетом массовых фальсификаций, Пиночета поддерживало большинство населения, по оценкам независимых экспертов примерно 60-65 процентов.

Пример Чили показывает, как в условиях высокой фашизации общества военная хунта, пришедшая к власти чуждым фашизму способом, то есть не при помощи выборов или народной революции, а в результате военного переворота, переходит после захвата власти к чисто фашистским методам: популизм, борьба с внутренними и внешними врагами, полный контроль над средствами массовой информации, вождизм, культ традиционализма, культ силы и прочее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология