Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

Нацисты через несколько лет после выхода, упомянутой выше, книги использовали термин «недочеловек» в своей пропаганде уже как сложившееся понятие, не требующее какого-либо объяснения. Вот выдержка из нацистской пропагандистской брошюры 1942 года: «Недочеловек — это биологическое существо, созданное природой, имеющее руки, ноги, подобие мозга, с глазами и ртом. Тем не менее это ужасное существо является человеком лишь частично. Оно носит черты лица, подобные человеческим – однако духовно и психологически недочеловек стоит ниже, чем любое животное. Внутри этого существа — хаос диких, необузданных страстей: безымянная потребность разрушать, самые примитивные желания и неприкрытая подлость». В этой же брошюре в качестве недочеловеков перечислялись евреи, цыгане, финны, венгры, татары, монголы (и вообще все азиаты), русские, украинцы и другие народы.

Идеи социал-дарвинизма и радикальный национализм не являются исключительной чертой каких-либо определённых народов или рас. Национализм свойственен практически всем народам и расам, так как его начала, в виде примитивных звериных инстинктов, заложены в самой природе человека и нивелируются лишь культурой и образованием. Чем ниже интеллектуальный уровень, чем на более низкой ступени социальной лестницы стоит человек, тем он более подвержен идеям исключительности, социал-дарвинизма, национализма.

В России 1830 — 1840 годы отмечены взрывным ростом популярности идеи русской исключительности. Началось всё с безобидного спора между западниками, которые утверждали, что Россия сильно отстала от европейских стран в экономике, науке, культуре, политической жизни и славянофилами, возражавшими западникам, что именно Европа давно находится в глубоком кризисе и катится к закату. Западники утверждали, что существует абсолютно универсальный единый в мировом масштабе путь развития науки, культуры, общественной жизни, который должны пройти все без исключения страны. Российская жизнь, с её самодержавной и религиозной составляющей, с крестьянским традиционным общинным способом производства, мешает стране двигаться по пути прогресса, вместе со всеми остальными странами. По мнению западников, России было жизненно необходимо начать, как можно скорее, двигаться теми путями, которыми развивается цивилизованная Европа. Славянофилы же настаивали на том, что необходимо как можно дольше сохранять свою самобытность, нести в разложившуюся меркантильную Европу свет духовности и чистоту первоначального христианства.

Параллельно ожесточённой полемике славянофилов и западников, возникали и новые имперские идеи, включающие в себя идею исключительности русского народа, его избранности, его особой миссии для всего мира.  Снова зазвучали слова «Третий Рим» и «Тысячелетняя славянская империя». Русская соборность, общинность провозглашалась единственно возможным укладом общественной жизни, а особое географическое положение между Западом и Востоком, авторитарное самодержавие — благоприятными условиями к созданию самого могучего авторитарного государства на земном шаре. Рассматривалась идея объединения всех славян под крылом Российской Империи, при этом русские определялись главенствующим народом, господствующим не только над людьми других рас, но и над остальными славянами.

Михаил Погодин в своих книгах утверждал об исключительности славянского мира, духовных ценностей славян и истинной веры — православия. А среди славян он выделял русских. Константин Аксаков, Алексей Хомяков, Иван Киреевский, Николай Данилевский, Владимир Ламанский, князь Владимир Черкасский, генералы Михаил Черняев, Михаил Скобелев, Ростислав Фадеев … — список известных писателей, политиков, военных, государственных деятелей можно привести очень длинный, что доказывает высокую популярность в обществе XIX века идеи русской исключительности и национализма. Именно на этой почве, сразу после революции 1905-1907 годов вырастут различные русские монархические националистические организации фашистского типа, вроде черносотенцев из «Союза русского народа» или «Союза Михаила Архангела».

Любопытный образец для изучения представляет американизм – явление, именуемое за пределами США как «американская исключительность». Речь идёт о вере граждан США в миф о своём превосходстве перед другими народами. Этому мифу уже более трёхсот лет, а его начало происходит фактически от времени основания государства. Миф этот основан на вере, что США занимают особенное место в мире, а народ, населяющий страну, который сам себя именует «американской нацией», обладает особым национальным духом, особой приверженностью к свободе. Американцы верят в том, что их государственные и политические институты совершенны, судебная система эталонно независима. Они полагают, что на них возложена особая божественная миссия нести свободу и демократию всем варварским народам, словом наставлять на путь истинный другие заблудшие народы, огнём и мечом искоренять скверну.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология