Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

Нацисты, будучи атеистами, вычеркнули Бога из старой германской христианской схемы построения национального немецкого государства, получив «кровь и землю». На понятиях крови и почвы (Blut-und-Boden-Ideologie) была построена идеологическая нацистская теория единства происхождения немцев («крови») и родины, родной земли, дающей нации силы («почвы»). Эта теория была положена в основу гитлеровской расовой политики, геополитики, фашистской идеологии и культуры.

Культ конфессиональной исключительности имеет самые тяжёлые последствия, как для окружающих, так в итоге и для самих приверженцев культа. Такой фанатизм наиболее агрессивен и устойчив в народных массах. Извращённое религиозное сознание, часто противоречащее основам религии, рождает идею о превосходстве конфессии, к которой принадлежит верующий. Идеи конфессиональной исключительности присущи всем современным религиям, без исключения (по крайней мере, мне исключения не известны), но наиболее яркую и агрессивную форму эта идея приобретает в монотеистических религиях.

Языческие религии, в отличие от монотеистических, предполагают, что боги вполне могут терпеть наличие других богов у других народов. Разные народы на заре человечества поклонялись различным божествам и спокойно сосуществовали вместе, иногда ссорясь по поводу того, какой бог старше, сильнее и значимее. Выиграв битву, люди решали, что их боги более могущественны, чем боги противника.

Единобожие однозначно не предполагает наличие никаких других богов. По этой причине культ исключительности, рано или поздно, непременно должен не только возникнуть, в том или ином виде, у адептов всех монотеистических религий, от древнеегипетского Атона до Авраамических религий (иудаизм, христианство, ислам), но и занять свойственное ему преимущественное положение в иерархии политических культов религиозного общества. Он не менее значим для религиозных обществ чем, к примеру, культы почитания церкви и священнослужителей, поклонения изображениям и реликвиям и им подобные.

Идея конфессионального превосходства всегда обосновывается «богоизбранностью», тем, что бог избрал определённый народ или последователей определённого религиозного направления для особой миссии, известной только самому Богу. На этом основании сторонники конфессиональной исключительности считают себя любимыми Богом людьми, которым тот оказал своё особое доверие. Идея богоизбранности наиболее ярко проявилась в иудаизме, где она является центральной для всего вероучения.

Крайне агрессивной выглядит позиция исключительности в исламе.  В священных книгах язычники расцениваются как враги ислама и мусульманам запрещено общаться с ними, помогать им. Коран прямо называет их врагами веры и от мусульман, требует истреблять их, если язычники не примут мусульманство. Коран (сура IX, ст.5):«А когда кончатся месяцы запретные, то бейте многобожников, где их найдёте, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду на них во всяком скрытом месте! Если они обратились и выполняли молитву и давали очищение, то освободите им дорогу: ведь Аллах — прощающий и милосердный». Борьба с язычеством — это святая борьба, дело чести каждого мусульманина. Борьба, называемая джихадом, продолжается со времён пророка Мухаммеда (именно из-за этого пророку пришлось переехать из Мекки в Медину) и до нынешних дней.

Идея исключительности мусульман и необходимости джихада была главной движущей силой арабских завоеваний в VI-VIII веках и последующих религиозных войн. Сегодня идея конфессиональной исключительности является причиной многих конфликтов на Ближнем Востоке, в Афганистане, Пакистане, Индонезии и других странах.

Вражда, в основе которой идея религиозной исключительности, возникает и внутри конфессий, среди различных групп и направлений одной религии. Примером тому является не прекращающаяся столетиями вражда между суннитами и шиитами, берущая начало ещё в VII веке. Сейчас в исламе существует 7 основных направлений (религиозных школ — мазхабов): 4 суннитских (шафиитский, ханбалитский, ханафитский и маликитский) и 3 шиитских (исмаилитский, зейдитский и джафаритский). Внутри этих течений имеются другие религиозные группы, которые также соперничают друг с другом, часто доказывая свою «богоизбранность» с помощью оружия.

 История христианства — это также история многочисленных религиозных войн, начиная со времён возникновения первых христианских общин. На заре христианства различные течения внутри церкви враждовали, а зачастую даже находились в состоянии вооружённой борьбы друг с другом. После обретения христианством статуса государственной религии началась борьба с ересями, с сектантством. И далее, целыми столетиями между христианами шла религиозная вражда. Протестанты враждовали с католиками, англиканцы ненавидели пресвитерианцев, кальвинисты не жалуют лютеран.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология