Гиль

С Верхней Волги и Пошехонья пропаганда гарей легко перекинулась в Новгородский край и в Поморье, всегда тесно связанное с Новгородом. В Новгородском крае почва дая церковного мятежа была очень хорошо подготовлена. Уже в XIV веке здесь начала быстро распространяться ересь стригольников, вслед за которой в конце XV началось движение жидовствующих. По всей вероятности, традиция этих ересей сохранялась под спудом в дебрях этого края, в котором всегда легко могли укрыться преследуемые в Новгороде и Пскове еретики. Организатором первой дошедшей до сведения властей гари в Новгородском краю был некий поп Петр села Федово Ново-Торжского уезда. Ночью с 9 на 10 марта 1682 года его последователи из деревень Блюдиха и Будово и из погоста Прутна в числе полусотни человек покончили с жизнью добровольным аутодафе. Встревоженные власти послали в село Федово пристава, чтобы остановить дальнейшее распространение самосжиганий, но местные крестьяне спрятали священника и чуть не убили самого пристава. Дальнейшие посылки властей для уговора ни к чему не привели, но когда в деревню были посланы стрельцы, то население встретило их крайне враждебно, избило до «полумертвия» дьячка Егорку, прислужника Федьку Санина и пристава Прошку Сидорова, так что сопровождавшие их стрельцы — всего пять человек — и десятские с перепуга разбежались. К сожалению, дальнейшее развитие событий в Федове осталось ввиду отсутствия последующих документов неизвестным, но и сохранившиеся данные показывают, как решительно были настроены крестьяне, решившие защищать своего проповедника гарей. Во время другой новгородской гари сгорели шестнадцать человек, но главные районы распространения самосжиганий лежали не непосредственно около Новгорода, но далее на восток в Поморье, в землях старой новгородской колонизации.

Поморье, расположенное вблизи Пустозерска и Соловков, стало в 1670-х годах главным оплотом старообрядческого движения. Главными центрами движения в этом краю были Троицкая Сунарецкая обитель, устроенная иноком Кириллом, в которой одно время проживал и пустозерский старец Епифаний, и Курженская обитель, основанная автором «Отразительного писания о новоизобретенном пути самоубийственных смертей» старцем Евфросином. Кирилл, в миру Карп Васильев, родился в Андрееве на Волоке, около устья реки Суны, еще в 1608 году и почти всю свою жизнь провел как странствующий инок, которых было так много на Руси XVII века. Когда он однажды вернулся в свой родной край, то родные уговорили его осесть на Виданьском острове на реке Суне. Там в 1640 году Кирилл построил свою келью, вокруг которой разросся целый скит. От церковных властей он получил разрешение поставить храм во имя Пресвятой Троицы и поэтому его небольшая обитель и стала называться Троицко-Сунарецкой или попросту «у Тройцы». Сунарецкий монастырей постепенно расширялся, а после никоновских новшеств стал склоняться к старому обряду. Около 1682 года Новгородский митрополит приказал схватить Кирилла и жившего в его пустыни иеромонаха, но они успели скрыться, и последующие годы своей долгой жизни до самой смерти, последовавшей около 1690 года, Кирилл жил дальше на севере, на реке Выг, где стали собираться старообрядцы монахи. Хотя по бумагам Сунарецкая обитель в 1682–1683 гг. считалась ново-обрядческой, но фактически она продолжала жить по старому обряду и нередко давала приют беглецам — ревнителям старого благочестия. Судьба Курженской пустыни, построенной у Повенца иноком Евфросином, была печальнее. После смерти в 1663 году «кроткого владыки» Макария Новгородского обитель просуществовала всего несколько лет, так как, по словам Ивана Филиппова, ее разорил митрополит Питирим, ставший уже в 1672 году патриархом, а ее церковь была даже сожжена. Но, несмотря на короткий период своего существования, обе обители сыграли значительную роль в развитии северного старообрядчества и особенно его умеренного, позже называемого «поповским», крыла.

Противоположным полюсом старообрядческого движения на Севере, возле озера Онеги и на путях от Онеги к Соловкам, были бывшие монахи Соловецкого монастыря, покинувшие обитель перед началом осады. Самым выдающимся среди них был соловецкий экклезиарх дьякон Игнатий, который положил основание знаменитой Выговской общине. После начала гонений на ревнителей старого благочестия Игнатий бродил по скитам и деревням Поморья, избегая встреч с царскими и церковными властями. В последние годы своей деятельности он постоянно бродил в обществе своего друга и последователя Емельяна из Повенца, который так же, как и Игнатий, проповедовал самосжигание. В 1670–1680 годах Игнатий был наиболее выдающимся представителем крайнего пессимистически-радикального крыла старообрядчества, и своим отказом от причастия и духовной помощи священников он стал одним из самых видных представителей раннего беспоповства, еще задолго до оформления этого направления раскола.