Гильдия темных ткачей

- Ты так прекрасна, - шепнул Дайм, вплетая в волосы Шу лотос и прислушиваясь к себе. Печать действовала. Женщина по-прежнему была для него статуей из раскаленного металла. Но он не успевал почувствовать боли: Шуалейда поглощала её, преобразуя в энергию и оставляя ему лишь наслаждение. Правда, последний слой Печати не могла обойти даже сумрачная магия: если кто и лишит Шуалейду девственности, это будет не Дайм. Но, насмешливые боги, он не смел надеяться даже на поцелуи без боли. - Ты уже увидела, да?

- Для меня это слишком сложно, Дайм. - Шу провела ладонью по его руке, тоже прислушиваясь к потокам, и заглянула ему в глаза. - Тебе точно не больно?

- Я бастард, Шу. Пес, чья верность - цепь. - Он пожал плечами. - Печать Верности. Два слоя-плетения, добавленные специально для меня Пауком Тхемши и Его Светлостью Парьеном. Мне больно касаться женщины, любой женщины. И я никогда не смогу быть тебе мужем и любовником. Трону не нужны лишние претенденты.

- Никогда? - переспросила она.

Сполохи восторга и надежды в её ауре угасли, сменившись разочарованием и тоской. Та же тоска взяла за горло и Дайма: миг счастья оказался слишком короток, а откровенность - слишком дорога. Как всегда.

- Прости, любовь моя. - Дайм отступил. - Я не должен был.

- Нет. - Шуалейда шагнула к нему, положила руки ему на плечи и привстала на цыпочки. - Я люблю тебя. Мне не важно, что я никогда не стану тебе женой, Дайм! Все равно мне не выйти замуж за равного, я же темная.

Её ложь сияла слаще любой правды. Она сама почти верила, что да, остаться девственной и незамужней - неважно.

Не дав Шу договорить, Дайм подхватил её на руки.

- Не темная, а сумрачная. Тебе вкусно? - шепнул ей в губы.

Она вспыхнула смущением, обвила его за шею и ответила:

- Вкусно. Так нельзя, я знаю. Но…

- Можно. - Он поцеловал её и опустил в траву. - Все можно.

“А ты, дорогой папочка, можешь провалиться в Ургаш вместе со своим Конвентом!” - подумал он, отбрасывая камзол куда-то в сторону русалок.

Шуалейда шера Суардис

435 год, 4 день Каштана. Суард.

Уснув в надежных объятиях Дайма, Шуалейда не слышала, как друзья зовут её с опушки непролазной чащи, что вдруг выросла вместо Королевского парка.

Ей снились светлые сны, полные радости и покоя. Снился молочный туман над травой, залитая рассветным золотом река. Белобрысый мальчик играл на деревянной флейте, сидя на ветке ивы. Чарующая мелодия плыла над водой, лепила из тумана фей и единорогов, манила в сказочный мир без начала и конца. Там было так тепло, так уютно и безопасно. И ветер шептал: спи, Шу, моя прекрасная Шу…

- Моя Шу, - прошептал ей в висок Дайм.

Это был не сон? Влюбленный светлый, лес Фей - на самом деле?

Шу прислушалась. Фельта Сейе струился теплой зеленью сквозь закрытые веки, пел: “Здесь безопасно, здесь твой дом. В лесу Фей никто не найдет и не тронет тебя”. Прекрасная иллюзия. Но прекрасные иллюзии не длятся долго.

Она открыла глаза и встретилась взглядом с Даймом. Осторожно потянулась к смуглой груди в разрезе сорочки - не веря, что Дайм вчерашний не привиделся, и наткнулась на гладкость барьера.

“А чего ты ждала? Что ради тебя маркиз Длинные Уши перестанет быть самим собой? Останется в Суарде, преподнесет голову темного в качестве свадебного подарка, и вы заживете долго и счастливо? Ну конечно. Мечтай”, - обида и разочарование захлестнули с головой, но она мгновенно загнала их куда подальше и улыбнулась, словно на светском приеме.

- Светлого утра, Ваше Высочество, - шепнул Дайм, склонился к ней, укутывая собственным теплом, коснулся губами губ и вздрогнул.

Шуалейда вздрогнул вместе с ним. Снова его боль хлынула пряной волной, омывая, впитываясь в кожу, насыщая и пьяня. И вместе с болью - страх, и со страхом ярость, готовность зубами и когтями рвать любого, кто покусится на неё.

Во взбесившихся потоках стихий ей виделся черный кугуар с бирюзовыми глазами: скалились клыки, хвост бил по бокам, под блестящей шкурой переливались мускулы - миг, и зверь сорвется в прыжок. Светлый маг, потомок Кристисов, основателей Империи: кто посмеет отнять его добычу или его самку? Если только его же братья, четыре хищные кошки с такими же глазами: страшно, как же страшно! Бежать отсюда или встать с ним рядом? Добыча или ровня?..

- Шу? - встревоженный голос Дайма вырвал ее из видений. - Что случилось?

Твердые ладони отводили спутанные пряди с её глаз.

- Дайм, ты… - она хотела спросить о его отце и братьях, но вовремя поняла, что он не ответит. - Тебе всегда будет больно?

- Больно? Это не то, о чем стоит беспокоиться. - Дайм улыбнулся и тут же посерьезнел. - Нам пора.

Он вскочил и подал ей руку.

- Ширхаб! Баль и Эрке! - тревога смыла остатки романтики.

Она поднялась с невесть откуда взявшегося пледа, рванулась прочь, но Дайм не пустил.

- Не волнуйся так. Рональд их не тронет, пока… - Дайм осекся, не желая произносить “не получит тебя”, но Шу поняла. - Ты не собираешься идти в таком виде?

Оглядев измятые, в зеленых пятнах травы, юбки, висящий на ветке чулок и распущенный корсаж, Шу собралась наложить иллюзию, но Дайм остановил ее.