«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

18 декабря 1934 г. был вынесен приговор выездной военной коллегии Верховного суда СССР в Киеве под руководством В. В. Ульриха. Среди обвиняемых – 37 человек, из которых 28 приговорили к расстрелу. Следует отметить, что значительная часть из этих 28 была сформирована из лиц, проходивших по делу «УВО». Комментируя этот процесс, советская пресса писала, что большинство обвиняемых прибыли в СССР из Польши или Румынии для проведения терактов и что при аресте у многих были изъяты револьверы и ручные гранаты[760].

Отметим, что ложными являлись не только обвинения, но даже объективные данные, поскольку большинство из казненных 15 декабря 1934 г. в Киеве лиц были известными писателями, культурными и государственными деятелями (писатели К. С. Буревий и Г. С. Косынка, поэты О. С. Влызько, И. А. Крушельницкий и Д. Н. Фалькивский[761]).

Режим на сто процентов воспользовался гибелью С. М. Кирова. В полной мере это ощущалось в Украине, в которой еще в 1920-е гг., по откровенной оценке одного из известнейших соловецких узников из бывшей партийно-государственной номенклатуры Петра Кирилловича Солодуба (когда-то он работал управляющим делами Совнаркома УССР, а перед арестом возглавлял Сектор перспективного планирования в союзном Наркомате тяжелой промышленности), в государственном строительстве проходили два процесса. «С одной стороны, – писал Солодуб в апреле 1934 г. в (чрезвычайно интересном по содержанию и большом по объему документе) заявлении в ОГПУ СССР, – группа бывших боротьбистов, а частично Раковский, Скрипник, Затонский, я и прочие, стремились к развитию украинской государственности, как экономически независимого организма. С другой стороны, – центр, подчиняясь необходимости планомерной организации производства и распределения, шел по линии централизованного пользования экономическими ресурсами Украины» [762].

Теперь пришло время расплачиваться за латентное или откровенное стремление отстаивать хотя бы ограниченную украинскую автономию. Именно поэтому репрессивные акции после убийства Кирова затронули не только украинских интеллектуалов, но и представителей управленческого партийно-государственного аппарата. В значительной мере этому содействовали «закрытые письма» ЦК ВКП(б) в партийные организации от 18 января 1935 г. и от 29 июля 1936 г., которые, в частности, ориентировали на поиски «троцкистской контрреволюции»[763].

Характерным для Украины было то, что эту «контрреволюцию» снова связали с «националистами». На январском (1936) Пленуме ЦК КП(б)У П. П. Постышев подчеркивал: «Троцкисты в своей контрреволюционной борьбе против партии и Советской власти имеют здесь на Украине свою специфику. В чем заключается эта специфика? Эта особенность деятельности троцкистов на Украине заключается в том, что троцкисты велели и ведут здесь свою контрреволюционную работу в блоке с разными националистическими и другими контрреволюционными организациями»[764].

В 1936 г. в Украине были сфабрикованы дела «объединенного троцкистско-националистического блока» (или «боевой организации») и «троцкистско-террористической организации». В течение 1935–1936 гг. по областям Украины прокатилась волна разоблачений других «контрреволюционных организаций» наподобие сфабрикованного дела «Социал-демократической партии Украины» на Харьковщине. Во втором полугодии 1935 г., по сравнению с первым полугодием, количество дел, которые рассматривали спецколлегии областных судов, увеличилось на 95,9 %, а в первом полугодии 1936 г., по сравнению со вторым полугодием 1935 г. – на 20,8 %. Чаще всего осужденным предъявляли обвинение в «контрреволюционной» и «троцкистской» агитации. По официальным данным, в 1935 г. в Украине было арестовано 24 934 человека, в 1936 – 15 717, в 1937 -159 573 [765].

В январе 1935 г. Балицкий делает специальное сообщение на заседании Политбюро ЦК ЦК(б)У о «переброске бывших активных троцкистов и зиновьевцев из больших промышленных городов (Донбасс, Харьков, Днепропетровск, Киев, Одесса) в другие города и районы», а также о «составлении списков исключенных в 1926–1928 гг. за принадлежность к троцкистам и троцкистско-зиновьевскому блоку»[766].