«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

«Т. Балицкий: Вы троцкистам протежировали сначала.

Т. Голуб: Всеволод Аполлонович, это не так.

Т. Балицкий: Безусловно так. Вы знали.

Т. Голуб: Я не знал.

Т. Балицкий: Глупости это, знали!»[960].

Атака на второго секретаря Одесского обкома КП(б)У была неслучайной, ведь еще 11 января 1937 г. начальник Управления НКВД по Одесской области А. Б. Розанов сигнализировал наркому, что «Голуб протежирует и поддерживает ряд троцкистов»[961]. Кроме того, арестованный как член контрреволюционной организации А. М. Манюрин дал показания против Голуба. Об этом впоследствии свидетельствовал З. Б. Кацнельсон: «Допрос Манюрина я проводил по поручению ЦК КП(б)У, персонально – Косиора и Постышева. Дело в том, что, когда Балицкий доложил в ЦК КП(б)У показания Манюрина, которые разоблачали… Голуба, ЦК КП(б)У нашел, что свидетельств Манюрина для ареста Голуба недостаточно. Поэтому мне было поручено передопросить Манюрина и сообщить в ЦК мое мнение относительно правдивости свидетельств Манюрина. Балицкий предупредил меня, что необходимо будет делать очную ставку Манюрина с Голубом. Манюрин свои показания подтвердил»[962].

8-10 февраля 1937 г. Балицкий проводил городской и областной партийный актив в Одессе, где, как и везде, продолжалась охота на «скрытый троцкизм». И если в 1935 г. одесские чекисты под руководством начальника областного Управления НКВД А. Б. Розанова, его заместителя М. Г. Чердака и начальника СПО Г. М. Осинина-Винницкого арестовали 149 троцкистов и разоблачили 8 троцкистских групп, то в следующем году за решетку попали уже 643 троцкиста и было ликвидировано 47 контрреволюционных групп[963].

Но даже эти цифры уже не удовлетворяли наркома. Текст его доклада на активе не сохранился, но по воспоминаниям заместителя заведующего промышленным и транспортным отделом Одесского обкома КП(б)У Я. А. Черного, «общий тон доклада Балицкого можно было понять как сигнал к поискам в партии и советском аппарате врагов народа»[964]. В своем выступлении Розанов заявил, что на третьем активе говорят о неурядицах в Черноморском пароходстве, а «результата нет. Думаю, что тов. Балицкий сделает в настоящий момент, чтобы результат был». Нарком прервал его выступление словами: «Буду пытаться»[965].

Кроме того, Балицкий заявил одесским коммунистам, что невозможно плодотворно вести борьбу с врагами, пока областную прокуратуру возглавляет А. Н. Турин-Тальчинский. Дело в том, что он часто отказывал сотрудникам НКВД в санкциях на арест и называл их материалы шпаргалками. «Результат» не заставил себя ждать: 12 февраля областной прокурор повесился в туалете собственной квартиры. Через три дня повесилась и жена Турина[966]. Это было не единственное самоубийство среди руководства Одесской области: застрелился и заместитель председателя облисполкома С. А. Карга, старый чекист, награжденный Знаком почетного работника ВЧК-ГПУ (V) за № 153.

На том же активе Балицкий и Розанов обвинили Ф. Я. Голуба в поддержке и протежировании троцкизму, в результате чего тот был отстранен от должности и отозван в Киев. В столице Балицкий имел длительную беседу с Голубом наедине, после которой 16 февраля 1937 г. последнего вызывал к себе З. Б. Кацнельсон и сразу провел ему очную ставку с А. М. Манюриним-Броварским. В тот же день Голуба арестовали, а 23 сентября 1937 г. расстреляли.

Свое достаточно своеобразное отношение к троцкистам нарком внутренних дел УССР выразил на вечернем заседании Пленума ЦК КП(б) 31 января 1937 г. Процитируем стенограмму:

«Т. Косиор: Иногда всякими правдами и неправдами руководство протягивает людей, которые кажутся подходящими и смазывают все отводы и тому подобное. Но, все-таки, как говорят, коня не дадут выбрать, а здесь махровых, известных сволочей троцкизма, какие негодны, чтобы близко их подпускали, а их избирают.

Т. Балицкий: Если бы кони были, нужно было бы радоваться, а то троцкизм!

Голос с места: Против коней тов. Балицкий не отрицает.

Т. Балицкий: Лучше, чем троцкизм!»[967]

25 октября 1935 г. при проверке партийных документов в Харьковском авиационном институте по необоснованным обвинениям был исключен из ВКП(б) член партии с 1921 г. Г. С. Сухов. Отобрал у него партбилет и составил формулировку член Дзержинского райкома КП(б)У, начальник СПО УГБ Управления НКВД по Харьковской области М. И. Говлич. Когда протесты и жалобы Г. С. Сухова ни к чему не привели, он стал называть руководителей Дзержинского райкома бюрократами, а их методы проверки троцкистскими. Кроме того, в своем ближайшем окружении Сухов говорил, что «таких бюрократов надо стрелять», о чем, естественно, узнали чекисты.