«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

В июне 1928 г. Балицкий прислал тогдашнему генсеку КП(б)У Л. М. Кагановичу уже упомянутую докладную записку «Об оживлении украинской контрреволюции». Власть не забыла и о технической интеллигенции. Еще в 1927 г. в Сочи Сталин встретился с полномочным представителем ОГПУ по Северо-Кавказскому краю Ефимом Евдокимовым. Чекист доложил генсеку, что, по его мнению, все нелады в угольной промышленности не случайны. Они являются следствием деятельности людей, сознательно-срывающих производство и делающих это по указанию иностранных разведок. На что Сталин ответил: «Когда окончишь дело, пришли его в ЦК». Санкция вождя на поиск врагов вдохновила Евдокимова, который позже свидетельствовал: «Вы сами понимаете, это меня вздыбило, как боевого коня. Вернулся я, собрал братву, извиняюсь за выражение, товарищей, говорю – так и так, беритесь»[424].

Северокавказские чекисты и в самом деле быстро взялись за дело, но первые аресты среди «старых специалистов» не принесли желаемого результата. Арестованные никак «не кололись», и вредительство доказать было невозможно. Грубые действия ростовских чекистов вызвали протест даже со стороны некоторых партийных и государственных работников, которые начали обвинять чекистов в «головотяпстве и действиях методами 1918–1919 годов». Однако Евдокимов упрямо продолжал гнуть свою линию: «Что было неясно на первых порах? Неясны были особенности контрреволюционной деятельности вредителей. Тогда еще не было и таких слов, как вредительство. Мы в то время работали ощупью, нюхом, и в этом деле в начале центральный аппарат ОГПУ – говорю прямо – никакой помощи не оказал»[425].

Сдвинуть дело с места помог новый первый секретарь СевероКавказского крайкома А. А. Андреев, пославший соответствующую телеграмму в ЦК ВКП(б). Параллельно Е. Г. Евдокимов направил высшему партийному руководству материалы следствия. Направил «в обход» ОГПУ СССР. «Процесс пошел», хотя полпред ОГПУ по Северо-Кавказскому краю и имел после этого тяжелый разговор с В. Р. Менжинским[426]. Масла в огонь подлил начальник Экономического управления ПП ОГПУ по Северо-Кавказскому краю К. И. Зонов, который после допросов всех главных обвиняемых «пришел к выводам о Харьковском, Московском и заграничном центрах этой организации»[427].

ГПУ УССР поддержало инициативу ростовских чекистов. Молниеносно раскрыли «Харьковский центр», якобы существовавший с 1923 г. и, по словам В. А. Балицкого, охватывал своей деятельностью всю Донецкую каменноугольную промышленность. Организация проводила, как утверждалось, колоссальную вредительскую работу, направленную на разрушение советского угольного хозяйства, была связана с контрреволюционными группами в других трестах, опиралась на поддержку иностранных держав и выполняла задания их разведывательных органов. Донугольская организация являлась польской диверсионной группой, работала по директивам французского военного министерства и французского посольства в Москве, была связана с антисоветскими кругами в Германии.

По версии чекистов, руководил организацией непосредственно Московский центр, состоявший из крупнейших специалистов, работников советских центральных учреждений. А из-за границы, из Парижа, вредительские директивы вроде бы давало «Объединение бывших собственников приисков Донбасса» – «Совет Съезда Горнопромышленников Юга России». Организация для осуществления вредительской работы получала из-за границы от бывших шахтовладельцев и иностранных разведок громадные средства. О масштабах работы этой организации можно было судить по тому, что в Украине было арестовано более 100 высококвалифицированных специалистов-инженеров, которых объявили членами организации[428].

Однако нюансы создания «шахтинского дела» были. О них, в частности, красноречиво свидетельствуют наградные листы на участников следствия – начальника Сталинского оперативного сектора ГПУ А. Б. Розанова, уполномоченных Экономического управления ГПУ УССР Ф. М. Чечерского и И. Я. Казбека-Каплана, подписанные В. А. Балицким.

Из них следует, например, что Розановым «была выявлена и ликвидирована крупнейшая вредительская группа на Буденовском, Рутченковском, Щегловском и Екатерининском рудоуправлениях Донугля. Рядом признаний тов. Розанову удалось доказать проведение членами организации грандиозной вредительской работы по директиве Харьковского центра и непосредственно из-за границы. Тов. Розанов установил наличие связи между контрреволюционной организацией в Сталинском округе и Московским центром… В частности, благодаря следствию, проведенному т. Розановым, полностью уличен член Московского центра инженер Именитов – одна из центральных фигур процесса по делу об экономической контрреволюции в Донбассе. Тов. Розановым доказано получение денег членами организации в проведение ими в грандиозных размерах экономического шпионажа» [429].