«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

Еще в июне 1929 г. Балицкий информировал ЦК КП(б)У: «Организация объединяла антисоветски настроенную интеллигенцию, бывших выдающихся участников петлюровского движения, деятелей автокефальной церкви и представителей кулачества… Несмотря на то, что много участников ликвидированной ныне органами ГПУ Украины контрреволюционной организации “Союз освобождения Украины” были в разное время амнистированы Советской властью, они не отказались от дальнейшей преступной контрреволюционной деятельности и создали организацию, целью которой было объединить вокруг себя украинские антисоветские элементы и путем массовой агитации, пропаганды и вредительства, опираясь на поддержку международной буржуазии, вызвать восстание против Советской власти… Большинство обвиняемых уже созналось в своей преступной контрреволюционной деятельности. Органами Государственного политического управления Украины ведется энергичное следствие. Обвиняемые в ближайшее время станут перед пролетарским судом»[441]. Кстати, эта докладная записка и некоторые другие документы ярко свидетельствуют, как спешил Балицкий: ведь когда он подписывал эти документы, от первых арестованных еще не были добыты необходимые показания.

Процесс «СВУ», который современники абсолютно точно назвали «театром в театре» [442], длился с 19 марта по 9 апреля 1930 г. Судили 45 человек, среди них 2 академика ВУАН, 15 профессоров вузов, 2 студента, 1 директор средней школы, 10 учителей, 1 теолог, 1 священник УАПЦ, 3 писателя, 5 редакторов, 2 кооператора, 2 юриста и 1 библиотекарь. 15 подсудимых работали в системе ВУАН. 31 человек когда-то входил в различные украинские политические партии, один был премьер-министром, два – министрами правительства Украинской Народной Республики, шестеро – членами Украинской Центральной Рады. Двое подсудимых по национальности евреи, среди подсудимых – три женщины.

Этот процесс стал своего рода политическим сигналом для наступления на те украинские силы, олицетворением которых были представители старой, прежде всего академической, интеллигенции, а также деятели Украинской автокефальной православной церкви. Недаром же старший оперуполномоченный Секретного отдела Киевского окротдела ГПУ Соломон Соломонович Брук, как вспоминал один из подсудимых, на допросах повторял: «Нам нужно украинскую интеллигенцию поставить на колени, эта наша задача – и она будет выполнена; кого не поставим – перестреляем!»[443]

В контексте ликвидации НЭПа, «раскулачивания», насильственной коллективизации и массового сопротивления крестьянства процесс «СВУ» превращался в трагическую интродукцию «укрощения» тех представителей интеллигенции Украины, чья деятельность и самое существование в условиях даже контролируемой «украинизации» напоминали об освободительном движении украинцев 1917–1920 гг.

Не случайно журнал «Большевик Украины» в 1930 г. в одной из передовых статей писал: «В процессе СВУ украинский пролетарский суд рассматривает дело не только о контрреволюционных отбросах петлюровщины, а судит в исторической ретроспекции весь украинский национализм, националистические партии, их предательскую политику, их подлые идеи буржуазной самостоятельности, независимости Украины»[444]. Именно поэтому, по замыслу организаторов, это должен был быть суд не столько над конкретными лицами, сколько над целым периодом национально-освободительной борьбы украинского народа. А отдельные подсудимые, которых тщательно подбирало ГПУ, должны были символизировать этот период, его философию, мировоззренческие основы.

Основными действующими лицами на процессе «СВУ» стали 45 человек. Еще 700 (а не 400, как считалось ранее) арестовали вскоре в связи с этим делом[445]. Всего же, по некоторым подсчетам, по делу «СВУ» арестовано, уничтожено или сослано свыше 30 тыс. человек.

Ключевой вопрос, возникающий, когда речь идет о деле «СВУ»: что в обвинении отвечает действительности, а что существовало лишь в головах чекистов, которые, используя индивидуальные методы шантажа, заставляли своих жертв давать показания? С одной стороны, существует немало свидетельств того, что против большевистского режима велась бескомпромиссная борьба. Вот что, например, свидетельствовал священник УАПЦ Владимир Хуторянский, арестованный как участник «СВУ» 1 января 1934 г. Осужденный на 5 лет заключения, он отбывал срок на Соловках, и был расстрелян, как и многие другие узники-соловчане, 3 ноября 1937 г.

Сохранилось донесение информатора об одном из разговоров, когда Владимир Хуторянский сказал, что, «несмотря на аресты среди украинцев… там, на Украине, осталось еще много народа, который работает. Там есть еще много наших братьев-украинцев, которые при благоприятных условиях осуществляют свою работу. Мы через Украинскую автокефальную церковь осуществляли консолидацию своих сил и я лично работал в бывшем Брацлавском уезде, а потом меня перекинули на польскую границу…»[446]