«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

3) Для изготовления конкретных мероприятий как законодательного, так и организационно-практического характера, составить комиссию в составе тт. Балицкий (председатель), Агранов (полпред ОГПУ по Московской области. – Прим. авт.), Усов, Кадацкий (председатель исполкома Ленинградского совета. – Прим. авт.), Медведь (полпред ОГПУ по Ленинградскому военному округу. – Прим. авт.), Реденс (председатель ГПУ УССР. – Прим. авт.), Кузоятов (Харьков), Акулов (секретарь ЦК КП(б)У по Донбассу. – Прим. авт.), Гроссман (начальник Донецкого облотдела ГПУ. – Прим. авт.), Ананченко (член бюджетной комиссии ЦИК СССР от УССР. – Прим. авт.), Якимович (начальник административно-финансового сектора и член Коллегии Наркомзема. – Прим. авт.).

23 ноября 1932 г. Балицкий направил И. В. Сталину письмо с проектами постановлений ЦИК и СНК СССР:

1) О внедрении единой паспортной системы в городах Союза СССР.

2) О системе учета и регистрации населения Союза ССР.

3) Инструкцию СНК «Об учете и регистрации населения (прописку), регулирование выезда и въезда в города Москва, Ленинград, Харьков»^[593].

Эти проекты вскоре вступят в силу: 27 декабря 1932 г. будет принято соответствующее общее постановление ЦИК и Совнаркома СССР.

Но введением паспортной системы Всеволоду Балицкому пришлось заниматься недолго.

Глава 4 Голод, политический террор, этнические чистки (1932–1935)

Большевистская коллективизация и попытка любой ценой забрать у крестьян зерно толкали страну в бездну. Продразверстка урожая 1932 г. провалилась во всех хлебных регионах СССР. Централизованные ресурсы продовольствия таяли на глазах.

6 июля 1932 г. в Харькове в помещении Государственной оперы начала работу ІІІ конференция КП(б)У. Из 252 делегатов конференции, а это в основном секретари сельских районных комитетов[594], решающим голосом обладали 158 лиц (или 62,7 %). Именно эти люди вместе с руководителями райисполкомов были непосредственными исполнителями жестких директив центра. Они прекрасно понимали, чем обернутся Украине требования неуклонного выполнения хлебозаготовительных планов. Им, в частности, было известно постановление ЦК ВКП(б) от 23 июня 1932 г.: «Ограничиться уже принятыми решениями ЦК и дополнительного завоза хлеба на Украину не осуществлять»[595]. Однако у них еще теплилась надежда, что прибывшие на ІІІ конференцию высокие московские гости В. М. Молотов и Л. М. Каганович доложат тогдашнему центральному руководству о реальном положении дел в сельском хозяйстве Украины.

Определенные надежды возлагало на конференцию и высшее партийно-государственное руководство Украины, которое не имело никаких иллюзий относительно того, к чему на самом деле все идет. Они точно знали то, что впоследствии сформулировали современные исследователи: хлебозаготовки урожая 1931 г. стали непосредственной причиной голода в Украине в первой половине 1932 г. Тогда количество заготовленного в зимние месяцы хлеба было меньше трети от объема, заготовленного летом и осенью. Зимой 1932–1933 гг. было собрано почти такое же количество хлеба, что и предыдущей зимой, однако теперь оно составляло две трети от объема, собранного в нормальное время. Чем объяснить то, что из украинского села удалось выжать такое же количество зерна, что и раньше? Объяснение крайне простое – беспощадный и жестокий грабеж села[596].

Доклад С. В. Косиора отражал точку зрения ЦК КП(б)У на причины возникших трудностей. Во-первых, серьезной, хотя и не главной причиной, были названы сложные климатические условия 1932 г. (как известно, сложные климатические условия всегда мешали большевикам руководить хозяйством бывшего Советского Союза). Во-вторых, трудности весенней посевной кампании связывались «с неудовлетворительным управлением организацией хозяйства колхозов, проведением прошлогодней осенней уборочной и хлебозаготовительной кампании». В-третьих, источником многих проблем была названа бесхозяйственность в колхозах [597].

«Уборочная, как и хлебозаготовительная кампания, – подчеркивал С. Косиор, – будет происходить в условиях обостренной классовой борьбы. Эта борьба уже развернулась, особенно там, где началась уборка урожая. Всяческие контрреволюционные элементы, кулачье, подкулачники, которые пролезли в колхозы, используя прошлогодние ошибки, ведут теперь борьбу против скирдования хлеба, распространяют всяческие слухи, агитируют разбирать хлеб. Наименьшая разболтанность, бездеятельность с нашей стороны – на руку врагу. Нам, нашим сельским организациям, нужно немедленно подняться, взять управление крепко в руки, мобилизовать все свои силы, силы колхозников, чтобы дать губительный отпор кулаку и его агентурам и ни в коем случае не допустить никаких потерь. Мы должны так поставить всю свою работу, чтобы целиком собрать урожай и обеспечить успешное выполнение плана хлебозаготовок»[598].