«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

В докладе фактически ничего не было сказано об ошибочности «военно-коммунистических», грубых административных методов руководства аграрным сектором, которые прежде всего и послужили причиной катастрофического состояния на селе. Руководители КП(б)У фактически не хотели об этом говорить. Почему?

В значительной степени ответ на этот вопрос дает письмо Председателя Совета Народных комиссаров УССР Власа Яковлевича Чубаря к Молотову и Сталину, посланное в Москву еще до ІІІ конференции, а именно 10 июня 1932 г. Вот отрывок из него: «Ваши упреки в том, что мы, украинцы, не знаем, что делается на селе и, что мы не занимались как следует селом, целиком и полностью справедливы. Оптимистическая оценка положения нашего села перед посевной кампанией была ошибочной и базировалась больше на поверхностных впечатлениях ответственных работников, бывавших на селе (недостатка в количестве работников, сидевших месяцами на селе, не было), чем на анализе учетных данных статистики, оперативной отчетности по ряду заготовительных кампаний и изучения действительного положения дел в районах, где эти товарищи работали как уполномоченные.

Переоценка наших возможностей имела место в принятом нами плане хлебозаготовок, в плане мясозаготовок и др. Сейчас, перед новым урожаем, когда исчерпываются старые ресурсы, в период наивысшего напряжения сил для выполнения плана весенней посевной кампании, вскрываются с особой остротой все слабые места. Количество районов, находящихся в тяжелом положении, растет (очевидно, часть этого прироста идет за счет выявления ранее не выявленных, а часть за счет исчерпания внутрирайонных ресурсов к концу хозяйственного года).

Сейчас уже можно считать минимум 100 районов (вместо 61, считавшихся к началу мая), нуждающихся в продовольственной помощи и срывающих план весеннего посева. Они же будут срывать обработку и уборку урожая технических культур и хлеба»[599].

Вот, оказывается, что думали в Кремле: украинцы весьма «оптимистически» относились к возможностям села, а затем сами себе создали проблему с голодом, который, повторим, начался уже в конце 1931 – начале 1932 г. По мнению московских вождей, местные руководители переоценивали собственные возможности в хлебозаготовках. Понятно, здесь в словах и «признаниях» В. Я. Чубаря была игра – нужно покаяться и вдруг удастся уговорить облегчить жесткие условия хлебозаготовки. Не зря в конце своего письма он отмечал: «Правильное ведение хозяйства нарушено у нас в УССР на таком большом участке, что требует внесения специальных корректив в планы хлебозаготовок, мясозаготовок и других заданий в области сельского хозяйства, о чем придется входить в ЦК и Совнарком особо» [600].

Характерно, что и в письме Чубаря и в еще одном чрезвычайно интересном документе – письме Председателя ВУЦИК Григория Ивановича Петровского к Молотову и Сталину без всяческих эвфемизмов употреблялось понятие «голод», как известно, строго запрещенное в официальных открытых публикациях. Процитируем отрывок из письма «всеукраинского старосты»: «В работе по посевной кампании в районах Прилукском, Лохвицком, Варвинском, Чернухинском, Пирятинском и Мало-Девицком я стал, так сказать, лицом к селу, но это, конечно, не значит, что до этого времени мы, украинские коммунисты, не знали, что у нас делается на селе (хотя нас теперь и обвиняют в оторванности от деревни). Мы знали, что в хлебозаготовках у нас будет суровый нажим и горшки будут биты. По-моему, взявшись выполнить 510 млн. пудов хлебозаготовки на Украине, ЦК КП(б)У виноват в том, что он без возражения это сделал, подчиняясь повелительной необходимости сохранить взятые нами темпы социалистического строительства, а также учитывая напряженное состояние международного положения. В этом смысле я понимал необходимость выполнения директивы ЦК ВКП(б) о хлебозаготовках, которая и была принята нами к неуклонному исполнению.

Однако, мы знали, что выполнение хлебозаготовок на Украине будет нелегкое, но то, что я теперь увидел на селе, говорит за то, что в этом деле сильно переборщили у нас, перестарались. Я был во многих селах этих районов и везде видел, что порядочная часть села охвачена голодом. Немного, но есть и опухшие от голода, главным образом, бедняков и даже середняки. Употребляют такие суррогаты, что дальше некуда, да и суррогатов этих подчас нет. На больших собраниях по селам меня, конечно, ругают почем зря, бабы плачут, а бывает и мужики. Иногда критика создавшегося положения заходит очень глубоко и широко – зачем создали искусственный голод, ведь у нас был урожай; зачем посевматериал забирали – этого не было даже при старом режиме; почему украинцам нужно при тяжелых условиях ехать за хлебом в нехлебные края, а не привозят хлеб сюда и т. д.