Гималайские маки (СИ)

Дверь за Соулом закрылась почти бесшумно, но через пару секунд стена содрогнулась от глухого удара со стороны коридора — настолько мощно Соул Итер ударил по ней кулаком.

========== Глава 42. Красавица среди чудовищ ==========

Город Лхаса, суббота, 9:29 p.m.

Краткие провалы в памяти беспокоили Спирита уже сутки. Хотя провалами их можно было назвать условно. Спирит Албарн помнил абсолютно все, что с ним происходило в течение последних двадцати четырех часов, но никак не мог отделаться от ощущения, что часть событий он не проживал. Как будто ему показали нарезку из фильма с собой в главной роли и некоторыми моментами — вроде и знаешь цепь событий, но по факту в них не участвовал. Странное ощущение. Неприятное и тревожное. Наверное, стоило бы обеспокоиться, да только Коса Смерти списал все на последствия драконьей жизни. Мозг еще не оправился от метаморфозов, которые совсем недавно творились со Спиритом, и наверняка теперь выкидывал подобные фокусы с сознанием, пытаясь окончательно прийти в норму.

Однако со стороны наблюдать за эпизодами своей жизни казалось Косе Смерти не самой главной проблемой, которая его беспокоила в данный момент — скоро само все пройдет, если его теория верна. Важнее сейчас были еще две проблемы, которые доводили Спирита Албарна до нервной дрожи. Вот почему он весь вечер не спускал глаз с Маки и Джоан.

В голове папы никак не укладывалась мысль, что его дочь до сих пор влюблена в Соула Итера. А в том, что это не просто домыслы и больная фантазия, Спирит убедился после того, как увидел их провальный резонанс перед убийством ведьмы. И словно в доказательство его ошеломительной догадки, Мака не смогла даже притронуться к новой Косе Смерти в деревне. Ну а хуже всего было то, что она сегодня весь вечер украдкой поглядывала в сторону пасущегося на другом конце зала бывшего оружия с таким загадочным видом, что папе становилось не по себе. Но Мака хотя бы пыталась скрыть от отца свой интерес в отличие от белобрысой бестолочи, который то и дело завороженно смотрел на его дочь, пока не замечал, что бдительный папа все видит. Спирит готов был собственноручно выколоть эти бесстыжие красные глаза. А потом вставить обратно и выколоть снова. Лишь бы Итер не пялился. Лишь бы не ощущать каким-то шестым чувством почти физическое притяжение, которое существовало между этими двоими. Да папа в лепешку согласен был расшибиться, но не позволить Соулу Итеру прикоснуться к Маке. Джо Кеплер Косу Смерти тоже не слишком устраивал (подозрительно-правильный тип), но лучше уж брат Джоан, чем Итер. Потому что Итер дарованный ему когда-то шанс упустил. Потому что Итер в сто раз хуже.

Впрочем, решительный боевой настрой ни на секунду не спускать глаз с Маки — полетел к чертовой матери из-за Джоан, которая ни с того ни с сего пригласила Спирита танцевать. Сердце Косы Смерти ухнуло с обрыва вниз, стоило лишь ей робко коснуться его руки и заглянуть в глаза. Вместо того, чтобы вернуться обратно в грудь, глупый кровяной насос вспорхнул в небеса и затрепыхался там мелкой пичужкой, а тело пронзило жаром. Спирит не смог отказать напарнице дочери. Черт! Да он даже слова в ответ не смог промямлить, чувствуя себя бесхребетной скотиной. И это была вторая проблема Спирита Албарна.

Какого черта он до сих пор вожделеет Джоан Кеплер так, будто он все еще дракон, а она его драконья невеста?! Как?! За что?! Почему?!

Он честно пытался сделать все, чтобы изгнать все неприличные мысли в отношении оружия Маки. Честно пытался не слишком прижимать ее к себе во время танца, честно пытался смотреть куда угодно, но не на глубокий вырез с манящей ложбинкой между грудей, честно пытался не думать, как дурманяще вкусно она пахнет — аромат цветочных духов с горчинкой и цитрусом кружил голову Косы Смерти и жаром опалял мозг, а затем волной такого же жара катился по всему телу и собирался, концентрировался желанием в одном-единственном месте.

Святая черепушка Шинигами! Да разве ж можно устоять от такого соблазна?!

Спирит зажмурил глаза, чтобы хоть немного успокоиться, а когда открыл — попытался взглядом отыскать Маку в толпе. Доченька была его спасением и совестью. Возможно, увидев ее, папа смог бы взять себя в руки, собраться и пробудить в себе силу воли, чтобы прекратить эту сладкую муку-томление. Но дочери нигде не оказалось. Напрасно Коса Смерти вглядывался в лица и фигуры присутствующих, обшаривал глазами все углы и полумрак просторного банкетного зала — Мака словно испарилась. Как и Соул Итер. Его папа среди гостей мероприятия теперь тоже не мог отыскать. Зато он то и дело натыкался взглядом на странного старика-тибетца: статую среди толпы студентов. Несмотря на деревенскую одежду — потрепанную и выцветшую — и неподвижность, дед не вызывал у молодежи никакого удивления. Они будто вообще не замечали его, просто обходили, даже не взглянув на загадочного человека. Тибетец, впрочем, на них тоже не смотрел — все его внимание было приковано к танцующим Спириту и Джоан.