Гипотезы о происхождении языка

Итак, слова – это искусственные подобия вещей, устанавливаемые творцами имен. Причем подобие рассматривалось в двух, часто неразличаемых смыслах: подобие по каким-то признакам звуковой стороны слова и подобие его исходного, предшествующего значения, что особенно выразительно в собственных именах (Архидам – начальник народа, Василиск – царственный, Евтихий – благополучный).

Представление о том, что первые имена создавались мудрыми установителями, всматривавшимися в сущность вещей и старавшимися отразить ее в именах, настолько глубоко и серьезно, что, хотя в истории философской и лингвистической мысли и были отходы от него и от вопросов, связанных с ним, XX в. со своими новыми данными о доистории человечества возвращается к нему, наполняя его современным содержанием.

УСТАНОВИТЕЛЬ ИМЕН – ИСКУСНЫЙ ЧЕЛОВЕК: ДИАЛОГ «КРАТИЛ» ПЛАТОНА. АРИСТОТЕЛЬ

Платон (428-348 гг. до н.э.), крупнейший философ-идеалист Древней Греции, автор до сих пор ценимого лингвистами диалога "Кратил, или о правильности имен", был сторонником теории установления, произвольности имен и невозможности с их помощью познать сущее, поскольку они не отражают его. В одном из своих последних писем он говорит: "Ничто не мешает, чтобы то, что ныне называется круглым, было названо прямым, и прямое – круглым; и у тех, кто произвели эту перестановку и называют навыворот, имена отнюдь не будут менее прочными"'.

Около 387 г. Платон организовал в Афинах кружок философствующих аристократов, который был назван академией по имени сада, где собирались философы, названного в честь легендарного героя Академа. Платоновская академия просуществовала почти тысячу лет и была закрыта византийским императором Юстинианом, при котором христианство было уже государственной религией, в 529 г. н.э. как рассадник язычества, хотя надо сказать, первые христианские вероучители, отцы церкви, широко пользовались аргументацией Платона н платоников в защиту божества и в истолковании его роли.

Основная форма произведений Платона – диалог. В соответствии с этим "Кратил" построен так, что сначала Сократ – любимый учитель Платона и выразитель авторских идей во всех платоновских диалогах – переубеждает Гермогена, сторонника имен "по установлению", и Кратила, ратующего за "отприродность" имен. Затем Сократ соединяет обе точки зрения, объяснив, как установители создают правильные и неправильные имена.

Сократ подводит вопросами Гермогена к тому, что всякая вещь имеет свою устойчивую сущность, независимую от нас. Когда мы что-либо делаем с вещами, то мы должны свои действия (резать, жечь, ткать) согласовывать с природой вещей, иначе не добьемся успеха. Но говорить – то же действие, и оно будет успешным, если человек говорит так, как свойственно природе вещи.

Здесь Сократ слишком прямолинейно отождествляет предметные действия с речевыми. Последние имеют принципиально другую природу: они символичны и посредством словесных знаков выражают и описывают любые физические действия, их нельзя рассматривать в одном ряду с предметными действиями, как нельзя переносить свойства вещи на изображение ее в зеркале.

Поскольку Платон против "природной" теории имен, постольку он, видимо, специально разрешает Сократу делать искусственные натяжки в аргументации в защиту этой теории, чтобы, так сказать, ее скомпрометировать.

Следующий шаг в доказательстве Сократа – переход от "говорить" к "именовать", которое является частью действия "говорить". А так как все действия имеют свою собственную природу, независимую от нас, но зависимую от природы вещей, над которыми эти действия совершаются, то и именование должно совершаться не как мы пожелаем, а по природе данной вещи. Здесь Сократ опять допускает логическую натяжку, отождествляя именование в составе речи, когда человек пользуется уже готовыми словами, с именованием как созданием новых слов, к чему он дальше и переходит.

Но предварительно Сократ использует еще одну аналогию: он сравнивает имя с орудиями ремесленников – с буравом, с челноком ткацкого станка – и делает вывод, что имя есть некое орудие поучения и разбора сущности. Сподобным представлением об имени Платон настойчиво боролся, не признавая за языком роли средства познания мира. Прекрасно использовать орудие, продолжает Сократ, можно только тогда, когда оно изготовлено тем, кто хорошо владеет своим искусством. Так и установление имен может осуществлять не всякий муж, а обладающий способностями законодателя, творца имен. Только он способен вложить в буквы и слоги образ имени, от природы присущего всякой вещи.