Гирр — сын Агу

Большой отряд охотников, не дожидаясь ночи, ушёл в низовье Синей реки, а к вечеру двое вернулись и принесли раненного Биля. Он был ещё жив и сказал великому вождю:

— Грун, Аз… задерживают большой огонь… за Скалистым берегом… посылай помощь…

Вскоре дух Биля оставил его мёртвое тело и улетел в мир теней. Гирр стоял возле посланца Аза, склонив голову. Подошла Авва для выполнения ритуала погребения. Жог тихо сказал Гирру:

— Великий вождь, возле первого загона появились тигры.

— Иди, — кивнула Гирру мать матерей.

Сын Агу, Жог и ещё трое мужчин подоспели вовремя. Юный охотник, держа в обеих руках пылающие головешки и размахивая ими, бесстрашно наступал на самца-тигра. Тот грозно рычал, но медленно пятился, неохотно отступая. Тигрица, припав к земле и подобрав лапы, готовилась сделать прыжок на другого охотника. Свистнули стрелы. Стрела Гирра угодила самцу под локоть, но, видимо, не задела сердце. Зверь взревел так, что земля дрогнула, и махнул в кусты. Тигрица бросилась следом со стрелой в боку. Охотники пустились в погоню, но великий вождь властно остановил их:

— Назад! Только обороняться!

Едва отогнали тигров, прибежал охотник от второго загона. Там напали волки.

— Сколько зверей? — спросил великий вождь.

— Столько же, как пальцев у меня на руках и ногах.

Ночь была трудной. Мужчины ушли на помощь Груну и Азу, в поселении осталось мало охотников, а звери, оголодавшие в дни бегства, нападали, не зная страха. За ночь погибли три охотника и двое были тяжело ранены…

5

…Людям Груна с большим трудом удавалось выжигать траву. Делать это научили Лат и Зри. Они резали сухой тростник, раскладывали его кучками, поджигали. Тростник горел быстро и жарко, трава возле огня подсыхала и тоже горела. Огонь двигался в обе стороны от горящего тростника, постепенно слабел и умирал. Но выгорала полоса шириной шага в четыре. Нужно было снова резать тростник. Зато огонь уже не пройдёт и там, где срезаны тростники.

А дым медленно сгущался. Приближался большой огонь.

Люди Груна не отдыхали третьи сутки и валились с ног. Когда возвратился Фрут и прибежал Аз со своими разведчикам, сын Гирра позволил себе и своим людям короткий отдых.

Днём солнце высушило росу, дело пошло быстрее. Грун с минуту смотрел, как слаженно работал Лат: сыновья по пояс в воде резали тростник. Лат охапками выносил его на берег, а женщина Лата Злу раскладывала кучками, брала головешку из костра и поджигала. Грун сразу же поставил мужчин резать и выносить тростник, а женщин выжигать траву.

— Младший брат, вели сначала жечь узкие поляны, — посоветовал Лат. — Широкий огонь не пройдёт с ходу. На них можно его задержать.

— Будет так, — согласился Грун.

Из леса то и дело вылетали табунки коз и оленей. Миновав открытое место, они снова исчезали в лесу. Высунув языки и поводя впалыми боками, выскакивали волки и с маху переплывали озёрины. Красношубая лисица выскочила на поляну, сунулась туда-сюда в поисках брода, вынуждена была вплавь одолеть речушку. Переправившись, встряхнула шкурой и юркнула в лес. Огромный медведь с рёвом выкатился на поляну и бултыхнулся в воду. Видимо, хозяина леса подпалило огнём. Это означало, что лесной пожар совсем близко.

Люди работали и работали без роздыха. Они на большой площади срезали тростник, выжгли траву на всех узких полянах и выжигали на широких, когда большой огонь вышел на опушку.

А помощь из лесного племени всё не приходила.

Зри оказалась права: большой огонь распространял вокруг такую жарищу, что трава на полянах скручивалась, быстро высыхала, и в её заросли сразу в нескольких местах врезались красные клинья. Возникала угроза, что огонь перейдёт поляну, ворвётся в лес горного кряжа, и его не задержит никакая сила. Он дойдёт до поселения лесного племени.

Люди южного племени, искушённые в борьбе с огнём, показали пример умения и бесстрашия. Они обвязали травой головы, плечи и бёдра, вооружились пучками-вениками из больших веток, с головой окунались в озёрины и смело бросались на красного зверя. Они били его мокрыми ветками, зверь шипел и останавливался, но вклинивался в другом месте. Грун расставил людей на всех опасных участках, а сам вместе с Азом и Фрутом старался успеть везде, где положение становилось угрожающим.

Вскоре большой огонь вышел на окраину леса по всей долине. Перед напором страшной жары и удушливого дыма, которые надвигались вместе со стеной ураганного огня, цепочка людей казалась слабой, не способной даже замедлить движение жуткой неудержимой стихии. Казалось, она испепелит двуногих, как горстку сухой травы. Но люди, с воспалёнными от дыма глазами, с потрескавшимися губами, в волдырях от ожогов на руках и ногах, с фантастическим упорством и отчаянной решимостью бросались на лавину огня. И он отступал! На время, но отступал. Слепая стихия и разумный человек встретились и сцепились насмерть. И людям, и большому огню отступать некуда. Можно только или победить, или умереть.