Гитлер: мировоззрение революционера

Для самого Гитлера противоречивые понятия «национализм» и «социализм» были тождественны на более высоком уровне: «Любая истинно национальная мысль в конечном итоге является социальной, а это значит: тот, кто готов защищать свой народ столь всецело, что он поистине не знает более высокого идеала, чем только благоденствие этого своего народа, тот, кто нашей великой песнью „Германия, Германия превыше всего“ проникся столь сильно, что ничто в этом мире не стоит для него выше, чем эта Германия, народ и страна, страна и народ, — вот тот и является социалистом»[1756]. Национальная мысль, как сказал Гитлер в речи 29 января 1923 г., «для нас, немцев, тождественна мысли социалистической. Чем более фанатично национальными, патриотическими будут наши помыслы, тем ближе мы должны принимать к сердцу благоденствие единого немецкого народа, то есть тем более фанатично социалистическими будут наши помыслы»[1757]. Первостепенное значение для Гитлера имеет понятие «народ». Решительные выступления за интересы народа внутри страны, в соответствии с принципом «общая польза выше личной выгоды», является для Гитлера «социализмом», решительное представление интересов народа во внешний мир означает национализм[1758].

Как мы видели при описании отношения Гитлера к буржуазии, он резко отверг буржуазный национализм, поскольку он отождествлял эгоистические классовые интересы и интересы получения прибыли с делами национальными. Но в связи с этим буржуазное понятие национализма оказалось несовместимым с понятием социализма. «В чем смысл этого понятия? Что такое национализм? <…> Если я хочу отвечать национальному духу, это значит, что я хочу служить этому народу, а если я хочу служить народу, это может означать только то, что и я хочу помочь этому народу выжить, чтобы он мог поддерживать свое существование, зарабатывать на хлеб насущный, и что он способен развиваться, физически и духовно. Но если я хочу быть националистом в этом смысле, то я должен понимать, что будущее нашего немецкого народа будет протекать благоприятно для нас, только если мы введем в это будущее такой народ, который будет здоровым». Точно так же, как Гитлер обвинял правые буржуазные партии в том, что они исказили сам смысл понятия национализма и превратили его в свою противоположность, точно так же он предъявлял марксизму обвинение в искажении понятия социализма. Цель социализма, по его словам, состоит в том, чтобы «улучшить судьбу этих масс, поднять, дать им хлеб и поднять [их] в культурном отношении. Цель социализма должна также состоять и в том, чтобы от него народ оздоровлялся, чтобы народ возвышался благодаря этому социализму. Но если уж я осознаю, что социализм не должен быть неким партийным лозунгом, а быть учением для возвышения беднейших, низших слоев народа, улучшения их жизненного положения, то я должен понимать, что это я достигну только в том случае, когда вся немецкая народная общность будет готова к этому, когда весь народ встанет на службу этому движению». «Переиначивание этих двух понятий, социализма и национализма» означает «на самом деле их сближение. Потому что тогда и наступит, что социализм станет национализмом, национализм станет социализмом. Оба они одно и то же, социализм и национализм. Они величайшие борцы за собственный народ, величайшие борцы в боях за существование на земле, и, таким образом, они более не исторгают боевые кличи друг против друга, а теперь у них единый боевой клич, который формирует жизнь в соответствии с этим лозунгом. Мы не хотим знать сословной гордыни, так же как и классовой гордости. Мы знаем только одну гордость — быть слугами народа»[1759].

«Национал-социализм» Гитлер охарактеризовал также следующим образом: «Социализм может быть только в рамках моего народа», потому что «есть только приблизительно такие же в теле народа в более крупных расовых сообществах, но не сверх того»[1760]. Таким образом, социализм Гитлера, как мы уже подчеркивали в начале главы, касаясь «равных шансов», претендовал исключительно на национальную значимость.

Стремление Гитлера сформировать синтез национализма и социализма имело прежде всего социальную подоплеку. Гитлер считал, что ни один из двух борющихся классов — буржуазии и пролетариата — не был достаточно силен, чтобы одолеть другой, т. е. между двумя классами существовало относительное равновесие. И этот факт приведет в конечном итоге к гибели всей нации. Но если ни один класс не является достаточно сильным, чтобы победить другой, то и классовая борьба на этой основе перестает иметь смысл, тогда противоречие следует сохранить в некоем элементе более высокого уровня, и пусть возникнет новая идея, новая сила, которая могла бы сформировать общую платформу для обеих борющихся сторон.