Гитлер: мировоззрение революционера

Это, а также вполне оправданная послевоенная концентрация исследовательского интереса на анализе той политики, которая в конечном счете привела к самой масштабной и разрушительной войне в истории человечества, а также к «окончательному решению еврейского вопроса», т. е. к неизвестному ранее феномену системных массовых убийств, организованных с «немецкой основательностью», вылились в тенденцию истолковывать те области, которые оказались в поле зрения значительно позже, такие, например, как социальная и экономическая политика, исключительно в их функциональной связи с войной и «окончательным решением». Такой подход присущ, например, Э. Йекелю, который приводит часто повторявшуюся формулировку Гитлера, что государство, экономика и т. п. являются лишь «средством для достижения цели», в качестве доказательства своего тезиса о том, что все внутриполитические цели Гитлера служили только его двум основным, внешнеполитическим и расовым, намерениям. К этой интерпретации мы присоединиться не можем. Например, в «Майн кампф» Гитлер пишет, что «внешняя политика также является лишь средством достижения цели», причем в качестве цели он называет «исключительно оказание поощрения нашего собственного народа»[1865]. Если рассматривать формулировку «средство для достижения цели» как свидетельство оппортунизма Гитлера или второстепенности определенных областей политики в его мировоззрении, тогда следовало бы сделать вывод, что внешняя политика также была для Гитлера лишь второстепенной либо же что он мыслил и действовал во внешней политике оппортунистическим образом, как это Йекель приписывает Гитлеру в отношении его экономических и социально-политических взглядов (со ссылкой на формулировку Гитлера про «средство для достижения цели»)[1866]. Между тем воззрение о том, что Гитлер подразумевал под «целью» всегда войну или «устранение евреев», не подтверждается источниками.

Представление о том, что цели Гитлера в социальной, экономической и внутренней политике были якобы направлены исключительно на войну и «устранение евреев», подразумевает, если его логически додумать до конца, в принципе такой взгляд на вещи, что после «успешного» завершения «окончательного решения» и победоносного окончания войны цели Гитлера в области социальной, экономической и внутренней политики должны были бы стать утратившими значение или обессмысленными. Высказывания Гитлера о социальной и экономической политике, а также о совершенно других областях, которые здесь не рассматриваются, таких как политика в отношении церкви, наоборот, показывают, что он видел предпосылки для радикального решения и этих вопросов[1867] только «после войны». После войны, как записал Геббельс 22 января 1940 г. содержание беседы с Гитлером, «фюрер намерен оставаться на своем посту еще несколько лет, проводить социальные реформы и осуществлять свои строительные планы, а затем удалиться от дел»[1868]. То, что послевоенный период будет характеризоваться осуществлением далеко идущих социальных перемен, было предпосылкой того, что прежде всего Германским трудовым фронтом (DAF) разрабатывались уже весьма детальные концепции преобразований, в частности в сфере политики в области заработной платы, профессионального образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения и субсидированного социального жилья. Возможности реализации этих послевоенных концепций, подробно описанные Мари-Луизой Рекер[1869], не следует оценивать излишне скептически. Пропагандистская цель, которую подчеркивает Рекер, а именно укрепление в условиях войны воли населения продержаться до конца, отнюдь не занимала центральное место. Наоборот, Геббельс неоднократно высказывался за то, чтобы вообще «хранить молчание по этой щекотливой теме»[1870], «особенно учитывая невозможность вообще что-либо сделать в настоящее время»[1871]. Это не означает, что Гитлер и Геббельс отвергали социальные реформы, планировавшиеся Германским трудовым фронтом. Наоборот. Гитлер — вопреки серьезному сопротивлению — недвусмысленно возложил на Лея эти задачи. Геббельс, например, тоже считал планы Лея по пенсионному обеспечению «очень щедрыми» и сделал следующую запись: «[Они] прямо касаются самой сути проблемы. Есть намерение опубликовать законопроекты по этому поводу при подписании соглашения о прекращении огня»[1872]. Только победоносное окончание войны и завоевание нового жизненного пространства на Востоке, таков был посыл Гитлера, могли создать необходимые материальные основы для проведения широкомасштабных социальных реформ.

И если Гитлер подчас выступал против объемистых требований Германского трудового фронта, то это по той причине, что, по его мнению, «из нашего положения выход дает не теория, а только сила»[1873], а в настоящее время еще нет пока «пространства, чтобы прокормить наш народ»[1874].