Гитлер: мировоззрение революционера

В связи с существованием различных понятий революции Эрнст Нольте в одной статье 1983 г. внес ясность в дискуссию, введя различение между «эмпирическим» и «нормативным» понятием революции, а также и понятием «фундаментальной революции». Эмпирическое, санкционированное словоупотреблением значение «революции» подразумевает только «глубокое, т. е. явно отклоняющееся от нормальных перемен и продолжительное по своим последствиям изменение, а не насилие, и оно не ограничивается сферой политики». Ответ на вопрос, можно или нельзя назвать какой-либо процесс революцией, недопустимо ставить в зависимость от того, является ли, по мнению наблюдателя, изменение «хорошим» или «плохим». Исходя из этого эмпирического понятия революции, полагает автор, следует называть революцией как большевистский, так и национал-социалистический и фашистский захват власти. Проблематичным применение понятия революции к национал-социализму становится лишь тогда, когда за основу берется «нормативное понятие революции». Нормативное, ориентированное прежде всего на содержание Французской революции 1789 г., понятие содержит совершенно определенные, называемые вообще «хорошими» признаки: свобода, солидарность, гуманность, прогресс науки и техники, демократизация, рост материального благосостояния и увеличение счастья людей, устранение религиозной или суеверной картины мира и т. д. Если используется критерий этого нормативного понятия революции, то определение национал-социалистического захвата власти как революции уже никоим образом не становится само собой разумеющимся. От эмпирического и нормативного понятия революции следует отличать понятие «фундаментальной революции». Этим понятием Нольте обозначает такой процесс, «который в конце концов называли процессом индустриализации, раздвигания границ модернизации, международных сношений, европеизации, дифференциации и профессионализации» и который не был ни „хорошим“, ни „однозначным“, ни „простым“, а именно «фундаментально революционным». Если применять эти понятия к национал-социализму, то следует прежде всего констатировать, что в Третьем рейхе «более не царил «капитализм в том смысле, как это понимал Маркс». Национал-социализм пропитал «иерархическое и дифференцированное общество эгалитарным сознанием». В смысле фундаментальной революции — таков тезис Нольте — Гитлер был антиреволюционером. Вот его обоснование: Гитлер боролся как с капитализмом, так и с большевизмом, но они и были «двумя способами, которыми… реализовывалась фундаментальная революция». Тут следовало бы заметить: разве национал-социализм — как и модернизирующие диктатуры сегодня в так называемом третьем мире — не был третьей возможной, до сих пор просто еще не встречавшейся, формой фундаментальной революции? Как ни отвечай на этот вопрос, Нольте сразу проводит границу, замечая, что Гитлер «не [становится] поэтому сразу антиреволюционером в смысле эмпирического понятия революции. Если понимать революцию просто как „опрокидывание существующего“, то Гитлер не только был революционером по своим методам; он в конце концов почти полностью искоренил некогда господствовавший слой прусских юнкеров, и если бы он выиграл войну, то его победа означала бы величайшую из всех внешнеполитических революций, какую вообще можно себе представить»[255].

С еще меньшими ограничениями в пользу применения понятия революции к национал-социализму высказался в 1983 г. Хорст Мёллер: «Восприятие нацистского захвата власти с помощью социолого-исторических моделей как того времени, так и тех, которые отвечают современному пониманию, ведет к однозначному выводу: нацистский захват власти был революцией»[256].

В исследовательских кругах наблюдается растущая тенденция в пользу применения понятия революции к национал-социализму. Но главная сложность связана по-прежнему с вопросом о соотношении намерения и результата начатого национал-социалистами процесса революционизации либо модернизации. В чем причина этой сложности?

Отстаиваемый Дарендорфом, Шёнбаумом и Тёрнером тезис, согласно которому целеполагания Гитлера были обращены назад либо были «антимодернистскими», базируется на чрезвычайно ограниченном наборе источников. Проблема частично заключается в том, что до сих пор отсутствует полное издание речей, статей и других письменных материалов Гитлера. Есть лишь изданный Э. Йекелем сборник за 1905–1924 гг.