В апрельском и майском выпусках журнала
Первую часть статьи, в апрельском выпуске, Виганд посвятил тому, как Гитлер стал «настоящим живым метеором на темном политическом небе Европы: дурным знамением для миллионов и добрым – для других миллионов». Подобно метеору, Гитлера «пожирает его собственное пламя», в том числе «невероятно глубокая ненависть к евреям» и «ненасытная жажда полной власти». Но Виганду явно внушало ужас то, сколь многого его давний мюнхенский собеседник успел добиться за это время. «Если оценивать его личные достижения, то историки будущего сочтут Адольфа Гитлера гением своей эпохи, возможно – всего столетия», – писал он. Тем не менее, отмечал Виганд, Гитлер прекрасно осознавал надвигающуюся кульминацию сюжета и то, что его собственная жизнь может внезапно оборваться. В результате его действия отличались «лихорадочным нетерпением, спешкой, торопливостью», а «в подобном состоянии души кто угодно начинает ошибаться». Во второй же части статьи, в майском выпуске, Виганд сказал своим американским читателям нечто странно-успокоительное: «Адольф Гитлер не представляет прямой угрозы США, если только не случится один из следующих вариантов: (1) он заключит соглашение или альянс с Великобританией, (2) Англия обратится в сторону фашизма или (3) Нацистская Германия завоюет Англию. Вряд ли хоть что-либо из этого произойдет».
Далее он добавлял, что Гитлер продемонстрировал свои таланты пророка, предсказав, что ни Британия, ни Франция не станут сражаться, чтобы спасти Чехословакию. Касательно того, что именно германский лидер будет делать далее, Виганд написал, что сам он не пророк – но кое-какие прогнозы он все-таки сделал. «Гитлер без войны добился того, что никому не удавалось столетиями, – написал он. – Насколько я знаю фюрера, он не станет рисковать этими достижениями и своим уникальным местом в истории, чтобы сделать опасную ставку на подготовку захватнических войн».
Война уже надвигалась – а Виганд внезапно заговорил не как опытный журналист, а как один из тех наивных американских туристов в Германии, про которых писал Говард К. Смит: застрявших на первой или второй фазе развития представлений о том, что же собой представляют Гитлер и его движение.
Глава 10. «На нашем острове»
20 апреля 1939 г. глава корреспондентского пункта
«Я четыре часа просидел на трибуне, наблюдая за крупнейшим военным парадом в истории Германии, – писал он своим сыну и дочери в Чикаго 26 апреля. – Можете представить себе, как это порадовало пацифиста вроде меня!» Среди военных на параде маршировал в том числе Вольфганг Воссенг, работавший раньше посыльным у Лохнера, а затем призванный в «потсдамские гренадеры». Пока все вокруг восторженно орали, Лохнер не мог отделаться от мысли, что Воссенг, возможно, скоро будет вынужден стрелять в таких же молодых людей, только в другой униформе. «Если этот парад отражает происходящее, то я уверен, что следующая война будет ужаснее, чем что-либо, что до того видел мир, – писал он в своем письме дальше. – Война 1914 г. окажется по сравнению с этим детской игрой».
В отличие от Виганда, Лохнер вовсе не был убежден, что Гитлер остановится на своих ранних завоеваниях, дабы избежать фатального шага и нового пожара войны. «Я боюсь, что немцы делают огромную ошибку: они сильно недооценивают силы, вставшие против них», – объяснял он своим детям. Предупреждая, что недооценивать противника опасно всегда, он добавлял: «Удивительно, что высшее руководство Германии готово повторить ошибку 1914–1918! Помните, как они не верили, что Америка может прислать войска из-за океана? Теперь они внушают немцам, что Британия слаба и не готова сопротивляться; что Францию раздирают внутренние конфликты; что США только болтать и могут и так далее и так далее. Жаль!»