Гладиаторы

– В моё задание входила добыча сведений по способу ведения войны русских с пришельцами. Для этого они используют специально обученных собак. Я видел их в действии, сэр. Это удивительно, но собаки легко находят тварей и никогда не ошибаются.

– Так. Давай-ка по порядку, парень, – проворчал директор, указывая ему на стул. – Дорожные приключения можешь пока опустить. Нас интересует, как ты умудрился всё это узнать и кто дал тебе этот диск.

Собравшись с мыслями, Джесси принялся рассказывать. Внимательно выслушав его, начальство переглянулось, после чего директор задумчиво спросил:

– Ты уверен, что всё упирается именно в собак?

– Да, сэр, уверен, – твёрдо ответил Джесси.

– Жаль.

– Чего именно вам жаль, сэр? – не понял Джесси.

– Просмотрев твой диск, я приказал срочно найти специалиста кинолога и узнал очень неприятную для нас вещь. За годы своего мирного существования мы умудрились выхолостить не только мужское население нашей страны, но и испортили генофонд всех охранных и боевых пород. Тех собак, что проходили службу в полиции и ФБР, сохранилось слишком мало, чтобы начинать натаскивать их на ксеносов, – тяжело вздохнув, ответил директор.

– В каком смысле – испортили генофонд? – растерялся Джесси.

– В прямом. Многие породы собак, считавшихся опасными для людей, были запрещены не только к разведению, но даже к ввозу в страну. Те животные, которые по каким-то причинам признавались излишне агрессивными, не допускались к размножению или вообще уничтожались. Это стадо идиотов, так называемые либералы и правозащитники, довели до того, что собаки просто перестали быть собаками: их основная функция – охрана и защита хозяина – была сведена к тому, что собака должна была просто громко лаять, привлекая внимание полиции. При этом она не должна была касаться агрессора, который в этот момент, вполне возможно, убивал охранника. Вместо того чтобы заставить профессионалов хорошо делать свою работу и разработать толковую систему дрессировки, они пошли по самому простому пути, сделав во всём виноватыми собак. Это было проще и дешевле, чем создавать специальную службу по контролю и правильной подготовке животных, одновременно усиливая ответственность хозяев за дрессировку и содержание собак. А теперь мы пожинаем плоды этой несусветной глупости. У нас просто нет подходящих для этой цели собак.

– Так что же теперь делать? – спросил Джесси.

– Не знаю. Вы не поверите, друзья, но впервые в жизни я не знаю этого.

Признание директора прозвучало словно гром среди ясного неба. Сидя в тесном кубрике подводной лодки, Джесси представлял себе, как моментально образованная служба начнёт подготовку собак, и вот теперь все его мечты оказались спущенными в унитаз только из-за глупости кучки каких-то дураков, решивших мерить животных человеческим аршином.

Он просто не мог поверить, что все его усилия и риск оказались ненужными. Заметив его состояние, Саллеван откашлялся и, поднявшись, подошёл к подчинённому. Опустив ему на плечо тяжёлую руку, он сжал пальцы и тихо сказал:

– Не переживай, парень. Ты своё дело сделал на «отлично». И в том, что мы не можем применить наработки русских, нет твоей вины. Это мы должны были вовремя осадить этих зарвавшихся горлопанов.

– Что же теперь делать, сэр? – спросил Джесси.

– Думать. И думать очень быстро. Времени остаётся всё меньше. Если судить по твоему рассказу, то у русских дела обстоят намного лучше, чем у нас. В последнее время ксеносы активизировались. Мы уже не успеваем отбивать их атаки. У нас просто не хватает людей и техники.

– А оружие, боеприпасы? – спросил Джесси, и в его голосе явно прозвучала паника.

– Этого пока хватает, но всё дело в потерях. За каждого пришельца мы платим жизнями четырёх, а то и шести солдат. Гражданские не желают вмешиваться в эту войну. Они злы и напуганы, а армия и полиция не в состоянии справиться с ситуацией. Нас слишком мало, и у нас нет ничего, что могло бы помочь нам в этой войне. Слова шефа прозвучали для Джесси словно приговор. В его тоне было столько безысходности, что у агента невольно мелькнула мысль, что для его страны всё кончилось.

* * *