«Гласность» и свобода

Я вам расскажу один только случай. Ни за что бы не поверил, что такое может быть, если бы сам не был свидетелем. В 1991 году к нам в Новосибирск, уже будучи президентом, приезжал Борис Ельцин. Я водил его по институту, показывал термоядерные установки, а потом, во время нашей беседы за круглым столом, он вдруг спросил: «А можете ли вы добывать энергию из камня?». Я попытался ему объяснить, почему это невозможно, и услышал в ответ: «Это вы так считаете, а мне докладывали, что можно». Понимая свою правоту, я возразил: «В таком случае, вам докладывали шарлатаны». Это явно обидело Ельцина, ситуация наэлектризовалась. В этот момент один из наших острословов выпалил: «Но ведь камень так же неисчерпаем, как и атом!». Все расхохотались, и инцидент был исчерпан. Чуть позднее председатель Сибирского отделения РАН академик Коптюг сказал мне, что на эту «проблему» Ельцин выделил 120 миллионов рублей. Куда пошли эти деньги и кто докладывал Ельцину о «каменной энергии», я не знаю.

Чтобы больше не возвращаться к Ельцину, забегу немного вперед. Его зависимость от КГБ ярко проявилась после путча. В первую очередь в кадровых назначениях в «демократическое» правительство, а главное – в аппарат президента. Статистику, которую впоследствии подготовила Ольга Крыштановская – только в правительстве было 35 % штатных сотрудников КГБ (в аппарате Кремля – значительно больше) – мы знать не могли, но довольно быстро поняли важность «доверенных лиц». Еще не было известно подробно описанное Илларионовым семейные связи с КГБ Гайдара, но были очевидны результаты работы нового руководства, отдельные назначения и замены.

Сперва назначенный министром иностранных дел Борис Панкин – единственный советский посол (в Праге), который сразу же выступил против ГКЧП, как только издал приказ по министерству, выводящий за штат сотрудников КГБ, был тут же заменен известным профессионалом из Главного разведывательного управления Андреем Козыревым. На должность нового председателя КГБ не только не подошел избранный депутатами России, действительно стремившийся к обновлению спецслужб генерал В. В. Иваненко, но и В. В. Бакатину, назначенному на смену Крючкову, как только тот стал дробить КГБ на части и попытался хоть что-то понять в его структуре, сам Ельцин устроил провокацию, создав предлог для его увольнения. Президент устно, по телефону, распорядился передать сотрудникам посольства США схему вмонтированных в строящееся советскими рабочими новое здание посольства, аудио- и видеозаписывающей аппаратуры, после чего за то, что Бакатин выполнил распоряжение, его уволил – к безмерной радости и торжеству всего аппарата КГБ.

Эта провокация была по наглости и масштабу такой же, какую позже провел Гайдар с «Демократической Россией», но об этом я напишу ниже, а пока замечу, что само назначение непонятного нам, но понятного Ельцину и тем, кто на этом настоял, Гайдара на пост премьер-министра, а в еще большей степени утверждение В. В. Геращенко директором Государственного банка России явно демонстрировало влияние КГБ на Ельцина. Назначение Геращенко – банкира КГБ, директора зарубежных советских банков, через которые и шло финансирование резидентур комитета и тайных его операций, произошло вопреки сопротивлению Р. И. Хазбулатова и Верховного Совета России.

Влияния одного Гайдара было бы совершенно недостаточно: Ельцин знал и не раз говорил публично, что именно Геращенко вывез золотой запас Советского Союза за границу и неизвестно, где его скрыл, то есть для Ельцина он был не просто преступником, но человеком враждебным лично ему – лишившим «его» государство валютных резервов и поставившим лично его – президента – в очень трудное положение по сути дела на все годы правления (о народе России я не говорю). Тем не менее Ельцин поддался влиянию и своим указом назначает Геращенко, банкира КГБ, ограбившего его и страну, директором Государственного банка России.