Глава рода

– Странный этот княжич, – шепотом поделилась Месс, когда мы оказались в дамской комнате. – Взгляд колючий, как у зверя. У меня от него мурашки по коже. Чего он с расспросами набросился? Ты правда не встречалась с ним раньше?

– Откуда мне знать? – фыркнула, плеская в лицо холодной водичкой. – Но ты права насчет странностей, лучше держаться от него подальше.

– А еще княжич водит дружбу с цесаревичем, – девушка мечтательно закатила глаза. – Вот бы он и нас познакомил!

– Надеюсь, это случится как можно позже, – скривилась от мысли, что в свиту наследника престола затесалась внучка Шумского.

Дар у нее средненький – успела рассмотреть, а спеси на десятерых хватит. Но она – княжна Шумская, а я – гнилое семя, от которого наш общий дедуля избавился. Заворочалось в груди что-то нехорошее, всколыхнувшееся из глубин памяти.

– Ну, Ни-ин! – Мессалина скорчила умоляющую рожицу. –  Этот Стужев так на тебя смотрел. Уверена, он бы не отказал в маленькой просьбе.

– Нет! И не проси. Ты сама сказала, что он странный. Ни к чему это знакомство, – отшила подругу.

На меня театральные гримасы и мольбы не действовали. Пусть на парнях тренируется, а я уже все уловки изучила. Вот только выбора нам и не оставили. Вернувшись к началу второго акта, я столкнулась в дверях с Василием. Парень, пряча взгляд, объяснил, что нас пригласили в ложу цесаревича, и он не вправе отказать его высочеству. Я только зубами скрипнула под хлопанье в ладоши и радостное повизгивание Мессалины, которая от этой новости пришла в полный восторг.

Императорская ложа просторная, там легко хватило бы места еще четверым. Нашего мага оставили за дверью, а безопасник цесаревича коротко проинструктировал, как себя вести. Основные правила сводились к тому, чтобы сидеть и не отсвечивать, ни в коем случае не магичить и отвечать, когда спросят.

Вблизи Алексей Федорович оказался приятным круглолицым юношей. Наследник престола не отлынивал от физических нагрузок, но за счет плотного телосложения казался рыхловатым. Особенно на фоне сухощавого княжича Стужева или же графа Михаила Корсакова, обаятельного улыбчивого брюнета – заводилы и шутника. Из девушек присутствовала княжна Наталья Алексеевна Репнина – юная особа лет тринадцати, и Ольга Орлова, которую я не сразу угадала в жеманной девице, едва удостоившей меня внимания. На экзамене она вела себя по-другому, была живой, настоящей, а тут – равнодушная кукла. Может, нарочно носила такой образ, чтобы не доставали? Ну и, конечно, всем недовольная Агнияра Шумская, испепелившая меня взглядом, стоило мне только появиться. Взаимно, между прочим. Невольно испытывала неприязнь ко всем, кто носил эту фамилию.

– Как вам спектакль? – поинтересовалась Наталья Алексеевна, рядом с которой я оказалась.

– Честно? Не впечатляет, – не стала скрывать, что думала.

Отовсюду только и слышала: «ах, какая великолепная игра!», «восхитительно», «превосходно».

– Отчего же? – девушка удивленно распахнула карие глазенки.

– Сюжет у пьесы простой, хотя это компенсируется богатыми костюмами и частой сменой декораций. Главная героиня для провинциалки выглядит слишком искушенной и уже лет пятнадцать как вышла из возраста девицы на выданье. Простите, но никак не верится, что молодой граф воспылал любовью к прелестям старой девы.

– Ах, а правда! – прикрыв рот ладошкой, негромко рассмеялась Наталья. – Я так привыкла к игре мадам Жюстон, что не обращала внимания на возраст. Она уже столько лет играет главные роли и считается лучшей актрисой, что никаких сомнений не возникало.

– Поверьте, в империи полно талантливой молодежи. Взять, например, радиопостановки – сплошь молодые и никому не известные дарования, – со знанием дела поделилась с княжной.

– А вы… – прищурившись, посмотрела на меня и озарилась догадкой, – точно! Так, вы из тех самых Леви?

– Если вы имеете в виду великого князя Алима Самона Осиповича Леви, то он мой брат, – улыбнулась.

– О-о! «Венское знамение»? Это ведь вы не побоялись смерти и раздобыли княжеский венец? А после держали щит, спасая австрийского императора и простой народ от анархистов? Я тогда с жадностью читала каждый выпуск «Имперских новостей» и мечтала быть такой же храброй. Алексей Федорович, – тронула цесаревича за плечо, – представляешь? Княжна Наами – та самая девочка из «Венского знамения», о которой писали в газетах.

– Вот как? – окинул меня недоверчивым взглядом, нахмурил лоб, задумавшись. – А ведь вам тогда десять исполнилось?

– Верно, –  смущенно закусила губу, досадуя, что эта история всплыла на свет. – Но моих заслуг там немного, на самом деле. Простите, тяжело об этом вспоминать, наша семья понесла невосполнимые потери.

– О, бедняжка! – язвительно посочувствовала Шумская. – Вы ведь именно тогда и потеряли магический дар? В одночасье стали пустышкой? Действительно, трагедия!