Главная роль

Отвернувшись от Эл иана, Максим перехватил взгляд центуриона Септимия. Центурион в благоговейном восторге взирал на прорицателя. Максим небрежно повел плечом: «Я же обещал».

Император Нерва, сразу побледневший и сгорбившийся, направился к дверям. Ликторы расчищали перед ним дорогу. Император торопился вернуться во дворец. Держался на одной воле. Теперь, когда исполнил долг, болезнь снова начала брать верх.

Заметив Максима, император подал ему знак приблизиться.

— Игнем Максим, я в долгу перед тобой. Хочу отблагодарить.

Максим попытался возразить, император знаком велел ему умолкнуть. Пояснил, скупо улыбнувшись:

— В моем возрасте лучше не откладывать задуманное. И так. Знай: в благодарность за спасение императора и прочие заслуги тебе даровано римское гражданство. А также особым указом даровано гражданство твоей сестре… Я не ошибся? Марцелл упоминал, у тебя есть сестра.

Максим молча кивнул — награда пришла неожиданно. Великая награда. Сервия в Риме, и теперь они могут пожениться, дня не теряя. Довольно ждали!

Максим догадывался, что и Марцелл с Игнемой медлить не станут.

— Отныне и ты, и твоя сестра — граждане Рима, — повторил император.

— Благодарю, — выдохнул Максим.

На мгновение у него сдавило горло. Нерва торопился раздать долги! Неужели чувствовал: времени не осталось?

Максим поспешил следом за императором. Но тут на плечо легла тяжелая рука, и голос Элиана сказал:

— Подожди, прорицатель.

Максим остановился. Элиан смотрел на него с легкой насмешкой.

— Знаешь, почему ты еще жив?

Это «еще» Максиму очень не понравилось.

— Жив, хотя обманул меня? — продолжал Элиан.

Максим попытался изобразить оскорбленную добродетель. Слукавил? Он? Как можно предполагать такое!

Вероятно, его актерское мастерство требовало огранки, потому что Элиан ничуть не усовестился. Только покрепче сдавил плечо Максиму и сказал:

— Этой ночью ты пробрался во дворец. Не спорь, Клодиан тебя опознал.

Максим и не спорил. Думал, что Клодиан узнал не только его, но и сенатора Марцелла. Однако упомянуть об этом Элиан не счел нужным. Похоже, не забыл-таки детскую дружбу.

Максим посмотрел на Элиана с некоторой теплотой.

— Так знаешь, почему ты жив? — повторил начальник гвардии. — Жив, хотя помог императору и обвел меня вокруг пальца?

— Я тебя не обманывал, — с достоинством возразил прорицатель. — Вспомни, когда еще предсказал: императором будет солдат. Или, скажешь, Траян — не воин?

Элиан ошеломленно попятился. Явно вспомнил. Несколько мгновений молча смотрел на прорицателя. Потом медленно проговорил:

— Несколько раз ты оказывался на моей дороге. Предостерегал. Жалею теперь, что не всегда тебя слушал, — Элиан обезоруживающе улыбнулся. — Успокойся. От меня тебе ничто не грозит. И Нерву успокой. Мятежей больше не будет. Воин Траян мне по душе.

Он коротко засмеялся:

— Да, Траян мне по душе. Именно поэтому ты остался жив.

Элиан отошел. Максим посмотрел ему вслед. Начальник гвардии своих намерений не таил. Был опасен, но не был подл. Наверное, этим и привлекал.

Выбравшись из храма, Максим поискал глазами бестиария. Но германца и след простыл: ведь требовалось срочно умилостивить богиню Кинину!

Максим помедлил, решая, стоит ли торопиться во дворец? Или прежде можно забежать в дом Марцелла, узнать, как Лавия? Пока топтался на месте, вновь заметил Элиана. Начальник гвардии беспечно смеялся, разговаривал с кем-то из придворных. Максим нахмурился.

Элиан напрасно радовался. Не понимал главного. Нерва усыновил Траяна. Следовательно, на Траяна ляжет сыновний долг. Друзья Нервы станут друзьями Траяна. Враги Нервы — врагами Траяна.

Максим не сомневался: император Траян, перечисляя врагов, одним из первых назовет Касперия Элиана.

* * *

Сойдя с Капитолия, Максим решил подняться на Палатин ближайшим путем, по Спуску Победы. Это была одна из древнейших улиц Рима, в начале ее находились ворота, поставленные самим Ромулом. На Спуске Победы жили доверенные рабы и вольноотпущенники. Максим как-то навещал здесь Аргуса.

Актер шагал быстро, с неудовольствием поглядывая на небо — погода заметно портилась. Со стороны Альбанских гор налетал холодный ветер, стремительно гнал дымные, золотисто-лиловые тучи.

Возле остатков крепостной стены Максим увидел сенатора Марцелла. Тот как раз приветствовал двух женщин, выходивших из паланкинов. Максим, узнав Сервию, заторопился. Они еще не виделись с того часа, как простились на ипподроме.

Вторая женщина, желая привлечь к себе внимание, сбросила покрывало.

Корнелия-Игнема! Золотисто-рыжие волосы ее отросли, были собраны в замысловатую прическу. Позволяя полюбоваться собой, Игнема и вовсе уронила покрывало на землю. Максим подхватил, торопливо набросил ей на плечи. Велел закутаться плотнее. Вряд ли на опустевшем Палатине могли ждать непредвиденные встречи, но… Как-никак, весталку знал в лицо каждый.

Максим спешил передать императору слова Элиана, и Марцелл поддержал это намерение. Тогда женщины вызвались проводить обоих до самого дворца.