Главный герой скрывает свою силу

«Оно движется. Это почти незаметно, но расположение этих деревьев меняется».

Стена деревьев, преграждающая реку, на самом деле была корнями этого великого дерева. Частью дерева, которое было настолько велико, что было трудно различить, какая его часть, как виноградные лозы, была сплетена воедино, чтобы сформировать эту стену деревьев. Стебель, который перекрыл реку, всасывал речную воду.

На ум пришли два варианта. Первый — подождать, второй — прорваться сквозь корни этого огромного дерева. Сончулу не особо нравились оба варианта. Первый требовал слишком много времени, а второе потенциально мог вызвать ненужный конфликт с Ящерами.

«Есть ли способ сократить сроки?»

В голову не приходило никаких особых идей. Он думал о погружении, но быстро отказался от этой идеи. Даже если он прыгнет в эту желтую мутную, почти грязевую реку, то не сможет увидеть ни на дюйм впереди себя. Тем не менее он чувствовал, что будет в ловушке в постоянно меняющемся лабиринте джунглей, если будет путешествовать по суше.

Через некоторое время пребывания в созерцании, Сончул услышал красивую мелодию на расстоянии. Он скрыл свое присутствие и направился к звуку.

Пять ящеров бродили по джунглям. Прекрасная мелодия доносилась из деревянной флейты главного ящера. Те же корни деревьев, которые преградили путь Сончулу, теперь стояли перед ними, но корни реагировали совершенно иначе, чем в случае Сончула. Корни деревьев, казалось, открывали им путь, словно были разумными.

Ящеры неторопливо шли по тропинке между корнями, и, как только они исчезли из поля зрения, корни вновь вытянулись, чтобы преградить путь. В это было трудно поверить, даже когда он видел это своими глазами.

— Похоже, оно реагирует на музыку?

— Согласен.

Казалось, что Дерево Мать решала, стоит ли открывать путь, основываясь на музыке. Однако, как он мог воспроизвести музыку в его нынешнем состоянии?

— …

Сончул не умел рисовать, и тем более петь. Он не мог играть на каких–либо инструментах, и единственным инструментом, к которому он прикасался в своей жизни, была продольная флейта, на которой он учился играть в музыкальном классе в начальной школе.

— Бертелгия, — позвал Сончул.

Это был более мягкий голос, наполненный любовью, который сильно отличался от обычного. Бертелгия знала об обстоятельствах, при которых Сончул использовал этот голос, чтобы позвать ее.

— Э.. Хм? Что–то случилось…?

Она невинно ответила, словно ничего не заметила.

— Выбирай песню.

— Н-ни за что!

— Я даже буду хлопать в ладоши. Теперь быстро.

Сончул призвал ее, показывая хлопающий жест.

— Нет! Я не умею петь!

Но сопротивление Бертельгии оказалось гораздо сильнее, чем ожидалось.

— ….

Ничего не поделаешь.

Сончул откашлялся и начал петь мощным голосом в сторону корней дерева, преграждающих ему путь:

— На вершине зеленого поля… Живописные дома…

Результаты были плачевны. Корни дерева, казалось, гораздо крепче зажались, словно разъяренные, прежде чем Сончул смог закончить даже один куплет.

— …

Сончул без сожалений развернул лодку.

* * *

Было достаточно легко нанять певца или музыканта, но практически невозможно было найти того, кто был готов войти в джунгли. Любой человек, живущий в Панчурии, прекрасно знал, насколько опасен лес. Музыкант довольно зрелого возраста щелкнул языком.

— Ради миллионов золотых монет стоит рисковать жизнью? Если вам действительно нужен музыкант, учитесь самостоятельно.

Сончул безрезультатно провел весь день на ногах. Он попытался изменить свои методы, когда пошел и предложил большую сумму денег, чтобы сначала заманить людей, но каждый контракт аннулировался, как только он упоминал часть о входе в джунгли. Немногочисленным музыкантам, которые казались заинтересованными, требовалась исследовательская группа, по крайней мере одного размера с той, которую собрал Крут.

Сончул начал размышлять над глупой мыслью попробовать свои силы в изучении овладения музыкальным инструментом, направляясь к Флигелю Императора. Знакомая хаотичная сцена местного бара приветствовала его.

Сончул сидел там, где глаза зевак не могли дотянуться до него, и начал пить, пытаясь успокоить свою усталую душу. Как только его усталость в какой–то степени утихла, он начал расспрашивать о музыканте, желающем снова отправиться с ним в джунгли. Причина, по которой он выбрал местный бар, заключается в том, что он думал, что музыкант может быть найден даже среди человеческого мусора, который приходит каждый день, чтобы напиться.

Сончул дал чаевые официанту, прежде чем попросить его найти музыканта или кого–то, кто знает, как обращаться с инструментом, среди этих пьяниц.

Официант, воодушевленный внезапным притоком значительной суммы наличных, передвигался старательно, как пастушья собака. Затем Сончул снял номер на третьем этаже и ждал потенциальных заявителей. В конце концов перед ним в комнате предстали трое пьяниц. Все они были такими же потрепанными людьми, от которых разило алкоголем.

— Пожалуйста, выступите для меня по одному.