– Не знаю. Вспомнилось неожиданно, вот справки и навел. Он нынче где-то на периферии прозябает, как был на побегушках, так и остался.
– И поделом. Мне больше интересно, откуда ты информацию об особом отделе вытягиваешь?
– Нужные люди, Тимми, помнишь? Нужные люди в нужных местах.
– Не язви, Энди. Давай-ка лучше за старые денечки!
Они в очередной раз звякнули стаканами.
– А знаешь, ты в чем-то прав, Шустрый, – вдруг грустно заметил Энди, заставив Тимми поперхнуться, – было тогда что-то такое, неуловимое. Искра была, огонек какой-то. А теперь все словно пылью присыпано, вроде и то, к чему всю жизнь стремился, – ан нет, не радует.
– Ты это, Торгаш, закусывай, – Тимми озабоченно пододвинул к нему тарелку с чем-то невразумительным, что значилось в меню «Разбитого крейсера» как нарезка, – а то что-то разобрало тебя. Думаешь, я не помню твоих лекций – «никаких больше кличек, несолидно»?
– Несолидно. Зато метко! Я тебе рассказывал, за что меня Торгашом прозвали?
– Тысячу раз. Я уже устал слушать про то, как Энди Великий наваривает как минимум триста процентов на прожженных торговцах. Правда, они у тебя от попойки к попойке то имперцы, то бархийцы, то еще кто-то. Да и суммы каждый раз разные.
– Ну и ладно. Наливай следующую.
– Запросто. Давай, как там говорится... за сбычу мечт!
– Идиотское выражение. Пошло, вульгарно и, в конце концов, просто неграмотно.
– Брюзжание тебе не идет, Энди. Без мечты и жизнь – не жизнь, а так, глупость одна.
– Не пугай меня, Тимми. Ты ли это?
– А кто, по-твоему? Пей давай!