Главный секрет

Ганс родился и рос в Мюнхене. Воспитывался в одном из детских приютов. Его мать отказалась от него сразу же после рождения, причины он, разумеется, не знал. У него была очень светлая кожа, волосы, глаза. Не альбинос, но где-то на грани. Из-за необычной внешности с самых малых лет его начали дразнить и обижать дети постарше. Из сверстников завести друзей тоже не удалось, а воспитатели, как я понял, старались не вникать в суть его проблем. В итоге Ганс, доведенный до отчаяния постоянными насмешками и избиениями, умудрился каким-то образом сбежать из приюта. Так начался период его бродяжничества. И если в приюте хотя бы более менее сносно кормили, то на улице не было и этого. Постоянными спутниками стали голод, холод и страх за свою жизнь.

В день, когда Ганс попал в Лабиринт, он стоял перед дверью какой-то недорогой закусочной, откуда выплывали будоражащие, сводящие с ума волшебные запахи еды, и плакал. Измученный, голодный и страшно разочарованный в жизни мальчик решил, что если сейчас ему в очередной раз откажут хотя бы в куске хлеба, он просто умрет на месте. Возможно, он был не так уж далёк от истины. А ещё с безнадежной тоской он успел подумать, что не должен был родиться в этом мире, ведь здесь ему совершенно не место. Затем Ганс открыл дверь, шагнул за порог и… увидел меня.

Я рассказал ему всё, как есть, подбирая наиболее мягкие слова, чтобы не напугать сильнее, чем он уже был напуган. Но я зря боялся. Мальчик несказанно обрадовался тому, что с ним произошло, и почти бегом бросился на поиски Своей Двери.

А в следующий раз я встретил его снова здесь же, причем довольно скоро по моим собственным ощущениям. Вот только Ганс уже был не ребёнком, а семнадцатилетним юношей. Разумеется, он изменился, окреп, возмужал, но не настолько, чтобы я не смог узнать его. Тем более с его удивительной внешностью. Ганс рассказал мне увлекательную историю о том, как он почти сразу же нашел Свою Дверь, через которую ушёл в другой мир. Похожий на наш, но со своими особенностями, обычаями и культурой. А самое главное, что этот мир оказался добрее к одинокому мальчику.

– Тогда почему ты снова здесь? – спросил я его с удивлением.

– Сегодня я решил, – задумчиво ответил мне юноша, – что это всё-таки не мой дом. И как только я об этом подумал, то очутился здесь.

Я был слегка обескуражен, но мне ничего не оставалось, как пожелать ему удачи в новых поисках.

Прошло ещё какое-то время, и я снова встретился с Гансом в этом же зале. На этот раз ему было чуть больше тридцати. Он заметно раздался в плечах и отрастил волосы. На нем была алая парчовая мантия до пола, а на голове золотой королевский венец. Теперь, уже мужчина в полном расцвете сил, он поведал мне о том, что наконец-то обрел свой дом, семью и даже верноподданных. Новый мир не просто принял его, но и позволил стать ему великим правителем.

– Что же тогда снова привело тебя в Лабиринт? – в очередной раз удивился я.

– В моё королевство пришла беда, страшная эпидемия унесла уже сотни жизней. Я знаю, как помочь своим людям, но для этого мне нужно лекарство на основе химических элементов, которых нет в нашем мире. Но зато они есть в других. И я должен добыть их для своих подданных.

С этими словами он исчез в коридорах Лабиринта, потому что очень спешил. Больше я не встречал Ганса в этих стенах, но совсем не удивлюсь, если это был не последний его визит.

Именно тогда в обиходе и появилось еще одно название для этого места – Межмирье.

*******

Встречающий закончил свой рассказ и замолчал в ожидании моей реакции.

– А ты что, понимаешь немецкий? – задала я свой первый и, пожалуй, самый глупый вопрос. Увидев его снисходительную улыбку, я поспешила оправдать свою оплошность: – Ну, да, да! Теоретически здесь все должны понимать друг друга независимо от расы и языковых принадлежностей, но кто знает, как обстоят дела в действительности?

– Так и есть, Кэт. Все гости понимают друг друга и говорят на общем языке. Кстати, позволь добавить к твоему списку формулировку «независимо от вида». Поскольку Лабиринт, в том числе, может выступать как портал между мирами, то, по сути, сюда может попасть любое существо, то есть не обязательно человек.

– А тебе встречались такие… ну, существа?

– Нет, но я не исключаю такой возможности, как уже и сказал.

– Ясно, – задумчиво произнесла я, продолжая обдумывать сказанное. Необычная история Ганса, действительно, была весьма любопытной. Она позволяла взглянуть на Лабиринт с другой стороны. Для него это место, однозначно, не было ловушкой. А даже, наоборот, оказалось спасением. Из этого случая определенно нужно попытаться сделать правильные выводы.

– И какой же вывод сделал ты? – подслушал мои мысли Встречающий.

– Похоже, что он попал сюда неслучайно, – начала я рассуждать вслух. – А в третий раз я даже уверена, что намеренно! Вопрос только в том, как именно он это сделал?

– Здесь как раз всё понятно, – подхватил мой собеседник. – Он просто загадал желание.