Главный секрет первого года жизни

До отмены крепостного права в кормилицы и няни брали, как правило, крепостных крестьянок из тех деревень, где народ был трезвым и добропорядочным. Выбирали женщин здоровых, спокойного нрава, приветливых, добрых, опрятных, усердных, набожных (прежде чем пригласить няню в дом, говорили с ее духовником), готовых любить ребенка, пестовать его, нянчить, воспитывать, защищать.

Для бедной крестьянки попасть в няни было подарком судьбы. Поэтому няня была кровно, стратегически заинтересована в том, чтобы «прийтись ко двору», чтобы малыш был здоров, привязан к ней, любил ее. Няня знала, что тогда ее не уволят, не оставят без поддержки в старости и болезни, что она обеспечивает себя «до гробовой доски», на всю жизнь — и не только себя, но и своих родных.

Характерный пример — история кормилицы царя Николая I Ефросиньи Ершовой, крестьянки из Красного Села. У нее были две дочери и сын, которые стали молочными сестрами и братом императора. Со смертью Ефросиньи отношения Николая I с молочными сестрами не прекратились: в бухгалтерских документах Анна и Авдотья числились как дочери умершей кормилицы и получали по праздникам причитавшиеся им «поздравления». Когда у Анны родился сын, император стал его крестным отцом, тем самым породнившись с крестьянской семьей.

После 1861 года в няни шли, как правило, крестьянки, мещанки и дворянские девочки-сироты. Существовали даже специальные учебные заведения для нянь — в Москве и под Петербургом, в Царском Селе, где обучение длилось четыре года. «Наша няня была дочерью зажиточного крестьянина и была отправлена в школу нянь в Царское Село, — рассказывает героиня книги Феррана Елена Всеволодовна Пущина-Хасова. — Программа была аналогична пяти годам лицея, плюс курсы по религиозному образованию и по уходу за маленькими детьми».

Жак Ферран так определяет, кто такая русская няня: «Няни не были ни служанками, ни кормилицами, ни гувернантками, они были частью семьи, своеобразной душой семьи, посредником между родителями и детьми». Говоря современным языком, родители передавали няне часть своих полномочий, причем немалую часть. Родители воспитывали детей одним своим присутствием в доме, а все остальное ложилось на плечи няни. Няня становилась для ребенка «человеком номер один» — и все в семье это понимали, поэтому отношение к ней было теплым и уважительным.

Это сегодня принято увольнять нянь за любой проступок, как обычного наемного работника, и няни знают, что в одночасье могут остаться «без места», а значит без зарплаты. Есть семьи, где процесс набора и увольнения нянь практически не прекращается — родители без устали ищут новую няню в надежде, что следующая уж точно будет лучше предыдущей.

Дворянские няни, конечно, тоже не были идеальными. Но даже если няня в чем-то провинилась, сделала что-то не так, ее не выгоняли. Ну, одернут, поругают, пожурят — в конце концов, в семье всякое бывает. Да, «руки дырявые» — сколько чашек перебила! Ну что поделать, зато для детей она родной человек, дети к ней привязаны, и она искренне их любит и заботится о них, на остальное просто закрывали глаза. Вот как говорила о своей няне Мария Стахович — еще одна героиня книги Феррана: «Благодаря тебе, няня, у нас трое родителей: папа, мама и ты».

К подбору няни подходили максимально ответственно, а в царской семье поиск няни вообще считался делом государственной важности. Отбирали нянь не как домашний персонал — горничную, садовника, камердинера, а как самого важного человека, от которого будет зависеть здоровье и благополучие наследника. Обязанностью няни было ухаживать за ребенком, окружать его заботой и любовью круглые сутки, день за днем, год за годом, а не так, как сегодня, когда по будням малыша «любит» одна няня, по выходным другая, по ночам третья — кто дежурный, тот и «любит». Конечно, и при самом тщательном отборе бывали ошибки, но в целом установка была такой: няня — это навсегда.

Сегодня все просто: мы ищем няню для выполнения конкретной работы — для ухода за ребенком. Если няня почему-либо нас не устраивает — не проблема, агентство пришлет другую. В любом случае она для нас наемный работник, а значит, человек временный. И для самой няни наш дом — всего лишь очередное место службы. Иначе говоря, сегодня няня — это функция, работа, профессия — такая же, как любая другая.

Для дворянской няни забота о детях была не работой, а главным делом ее жизни, ее «служением», ее судьбой. Няня появлялась в доме с рождением ребенка и, как правило, жила до глубокой старости. Именно жила, а не прислуживала. Здесь она обретала свою вторую семью, здесь все считали ее близким и родным человеком — и дети, и взрослые. Она полностью посвящала себя детям, и все ее радости и горести тоже были связаны с жизнью семьи.