Главным калибром – огонь!

В одиннадцатом часу, следуя кильватерным строем за тралящим караваном, русская эскадра стала медленно выдвигаться в море. Минут сорок спустя после начала движения пошли первые потери: подорвалась и затонула грунтоотвозная шаланда № 4, а ещё через полчаса на мину наскочил пароход КВЖД «Бурея».

Бросив взгляд на погружавшееся судно, адмирал Макаров помянул родословную всех японцев, а затем приказал каперангу Вирену пропустить тонущий пароход по левому борту. После этого вице-адмирал вскинул бинокль и, недовольно сопя, принялся рассматривать появившееся на горизонте облако тёмного дыма.

Спустя какое-то время облако дыма материализовалось в четвёрку вражеских крейсеров, опознанных как 3-й боевой отряд Девы. Держась на почтительном расстоянии в девяносто кабельтовых, японцы легли на параллельный курс, уравняв скорость с русской эскадрой. Противники долго рассматривали друг друга в бинокли и дальномеры, но никто не предпринял попытки пойти на сближение и завязать бой.

Где-то в половине третьего на горизонте обнаружилось ещё одно облако дыма, после чего командующий Тихоокеанским флотом неожиданно приказал повернуть на шестнадцать румбов «все вдруг». Дружно развернувшись, русские корабли легли на обратный курс, идя с прежней скоростью в одиннадцать узлов. Затем последовал приказ увеличить ход до тринадцати узлов и быть готовыми к отражению минной атаки, которой, впрочем, так и не последовало.

К огромному удивлению Того Хэйхатиро, его 1-й боевой отряд так и не сумел догнать неприятеля, и северные варвары беспрепятственно удалились обратно в свой Порт-Артур. Контр-адмирал Дева, имевший возможность напасть на замыкающие русские крейсера, замешкался с разворотом и также не смог навязать врагу бой.

Не особо удачно для японцев завершилась и перестрелка между арьергардами – истребителями двух враждующих сторон. Русские без стеснения использовали свой главный козырь -120-мм пушки «Новика», который лидировал шестёрку их истребителей.

Впрочем, повреждения «Оборо» и сотни тонн без толку сожжённого угля оказались для Того не самой большой проблемой. По возвращении на маневренную базу на Эллиотах командующий Соединённым флотом имел серьёзный разговор с адмиралом Девой и командирами всех четырёх крейсеров 3-го боевого отряда.

Японские офицеры, как один, утверждали, что новый окрас русских кораблей способен сбить с толку даже самых опытных наблюдателей. Немыслимое нагромождение рваных линий в сочетании с хаотичной цветовой гаммой создавали трудности при замере точного расстояния до цели и определении её курсового угла. В результате ошибок дальномерщиков вице-адмирал Того получил неверную информацию, что и стало причиной того, что 1-й боевой отряд не сумел использовать своё преимущество в скорости.

Самураи даже не подозревали, что нестандартный камуфляж – это лишь малое, визуально заметное издалека изменение, произведённое русскими на своих кораблях. Прочие изменения – отсутствие штатных плавсредств, шлюпбалок, многотонных якорей и якорных цепей – не столь сильно бросались в глаза стороннего наблюдателя.

На крейсерах и броненосцах удалили практически всё дерево, которое служило хорошей пищей для пожаров. Противоторпедные сети и их выстрелы, создававшие немало проблем в предыдущих боях, исчезли с кораблей ещё в марте-апреле. Так же, исходя из полученного боевого опыта, убрали с марсов и мостиков и укрыли во внутренних помещениях под прикрытием брони половину боевых прожекторов. Для защиты дальномеров Барра и Струда установили защитные «стаканы» из броневой стали, по форме сильно напоминавшие уменьшенные в размерах боевые рубки.

Также японцы не знали, что русские смогли найти временное решение проблемы проникновения осколков в боевые рубки через слишком широкие смотровые щели. Решить благодаря острому уму и инженерным талантам подполковника Меллера, предложившего установить в амбразуры вставки собственной, оригинальной конструкции.

Возможности судоремонтного завода в Порт-Артуре позволяли отливать металлические детали и более сложной формы, чем парные двухпудовые болванки со скрепляющими стальными «пальцами», которым не требовалась подгонка с высокой точностью. Вставки легко монтировались силами команды корабля, и, по мнению их изобретателя, должны были принимать на себя большую часть осколков. Конечно, хитроумные отливки не могли выдержать прямого попадания снаряда даже среднего калибра, а их обломки могли поразить находившихся в боевой рубке не хуже осколков от японских снарядов.

Кроме импровизаций и усовершенствований чисто технического порядка, адмирал Макаров активно внедрял дополнительные методики и руководства по войне на море. В частности, свою собственную «Инструкцию для похода и боя», а также «Инструкцию для управления огнём в бою», написанную лейтенантом Мякишевым. Данные труды были отпечатаны в типографии Порт-Артура в количестве ста экземпляров каждый по личной инициативе Алексеева и благодаря его же финансированию.