Глаз бури

Маргарет встревоженно склонилась над Лонгсдейлом. Он издал во сне невнятный слабый возглас, но так и не проснулся, лишь беспокойно перекатился головой по подушке. Пес рядом шумно вздохнул и поскреб пол задними лапами.

– Может, он вообще не очнется, – мрачно заметила Джен.

– Почему ты здесь, а не с дядей?

Ведьма отвернулась, скрестив руки на груди, и буркнула:

– Я не знаю, что делать, когда с вами, людьми, происходит такое.

Маргарет опустилась на стул около кровати Лонгсдейла. Ей было бы намного легче, если бы дядя заперся в чулане, кричал, пил, бил посуду и мебель, буянил – а не вел себя так спокойно и тихо, словно уже умер, а тело все еще выполняет необходимые действия. Хотя… стоило ей представить, что Энджел вдруг исчез навсегда, что его все-таки затянуло бы в трещину на ту сторону, и… Дальше она не могла и не хотела представлять.

– Зачем она это сделала! – прошептала ведьма. – Ради каких-то вшивых людишек, которых и так миллионы!

Ветер швырнул в окно горсть дождя. В Романте иларская осень была не такой промозглой и унылой, как в Фаренце, – отроги гор защищали городок от ветров с моря, и кругом приятно зеленели леса. Кардинал к тому же позаботился о хорошем отоплении в своем доме, а вот беженцам повезло куда меньше. Разместить в Романте больше ста тысяч человек было негде, и их поселили в лагере, спешно разбитом вокруг города. Местные власти из последних сил препятствовали бесконтрольной миграции – но фаренцианцы все равно утекали во все щели, унося с собой черт знает что с той стороны.

«Они всем расскажут, – подумала мисс Шеридан. – Никто не сможет заставить молчать сто тысяч свидетелей. А уж если они распространят чуму…»

– Удивительно, – сказала Джен, – как быстро вы, людишки, можете растерять собственные знания. Как вы вообще дожили до сих пор, ничего не зная об окружающем мире?

– Когда-то знали, – вяло огрызнулась Маргарет. – Потом забыли. Человеческой цивилизации, знаешь ли, семь тысяч лет. Многое поменялось за это время.

– Всего семь! – фыркнула ведьма. – И уже никто ни черта не помнит! Живете, как тараканы, – и мозгов столько же, и срок жизни такой же. Только размножаетесь без продыху, плюнуть некуда.

Под окном зацокали копыта и заскрипели по гравию колеса. Маргарет поднялась.

– Это дядя и кардинал. Я встречу.

В гостиной она подобрала с пола ворох газет. Журналисты строчили с паническим сарказмом: «Эпидемия в Фаренце: беспомощность врачей!», «Раскол в небесах – тысячи очевидцев!», «Бегство от адской бездны – существует ли преисподняя?», «Два солнца, десятки тысяч погибших, сонмища бесов!», «Фаренца в руинах! Власти опять скрывают…» Девушка бросила ворох прессы на диван. Что они могут скрывать? Собственную тупость? Она фыркнула. Сонмища бесов! Нет только ангелов…

Маргарет встретила прибывших в холле и с тревогой взглянула на дядю. Он был подтянутым, деловитым, похудевшим, глаза погасли, лицо осунулось – даже бородка и баки не могли скрыть запавшие щеки. Спал ли он хоть раз с тех пор?

– Наконец-то матерь наша церковь зашевелилась, – недовольно изрек Саварелли, упакованный с ног до головы в кардинальское облачение. – Папа готов отщипнуть от церковных богатств малую толику в пользу своих чад, претерпевших от буйства стихии.

– Стихии? – повторила Маргарет. – Стихии?! Они совсем идиоты, что ли?!

– Угу, – отозвался Натан. – Стихия. Землетрясение, наводнение, подводное извержение вулкана. Хорошо хоть чуму признали как факт.

– Чуму! – свирепо прошипела мисс Шеридан. – Отправить бы этих кретинов в Фаренцу – пусть полюбуются видом! Сто тысяч очевидцев ошибаются все как один?!

– Кто знает, сеньорита, может, это и к лучшему, – вздохнул кардинал. – Надо ли знать всем и каждому, что…

– Что наш мир вовсе не такой милый, каким кажется? Да чтоб им…

– Юная мисс! – строго заметил дядя.

– За это я и не люблю матерь нашу церковь, – насмешливо раздалось из гостиной. – За виртуозное умение всегда прятать голову в песок. – Энджел появился на пороге и добавил: – Неудивительно, что прихожанам наконец надоело созерцать ее зад.

Кардинал сердито буркнул:

– По крайней мере, инквизиция, невзирая на кризис веры, трудится в поте лица.

– О да, результат трудов мы все сейчас можем наблюдать. Двести тридцать лет назад она тоже отлично поработала.

– Энджел, – мягко остановила его Маргарет.

– Как будто вы что-то можете об этом знать, – фыркнул Саварелли, грузно опустился на диван в гостиной и придвинул к себе поднос с напитками.

– О, я-то знаю, не сомневайтесь.

– Откуда? Прочитали в книжке?

– Видел своими глазами.

Кардинал поперхнулся и превратился в брызжущий оранжадом гейзер.

– Это что, шутка? – грозно вопросил он. Редферн недобро усмехнулся; Маргарет только вздохнула. Он не знала, чем продиктовано его внезапное решение открыть всю правду и почему именно кардиналу. Может, наконец проникся дядиным бурчанием насчет сотрудничества с властями. Власти, впрочем, не замедлили их разочаровать.

– Вот и рассказали бы, что вы там видели, – заметил комиссар. – А то кругом сплошной мрак невежества.