Глаза дракона

– Мне тяжело уходить, – сказал Флегг печально. – Очень тяжело. Я люблю Делейн. И люблю тебя, Томми.

– Так оставайся!

– Ты не понимаешь моего положения. Андерс Пейна очень могуществен, и он меня не любит. Иногда я даже думаю, что он меня ненавидит.

– Почему?

Отчасти потому, что знает, как давно – очень давно – я здесь нахожусь. А главное, думаю, оттого, что чувствует, что я значу для Делейна.

– Трудно сказать, Томми. Думаю, просто потому, что могущественные люди не любят тех, кто может стать такими же могущественными, как они. Особенно советников короля.

– Но ты ведь был советником моего отца.

– Вот именно. – Он на миг сжал руку Томаса, потом отпустил и горько вздохнул. – Королевские советники очень похожи на оленей в Королевском заповеднике. Их любят и кормят из рук, но слишком часто эти олени заканчивают жизнь на столе короля, когда ему не удается добыть дикого оленя. А когда король умирает, исчезают и его старые советники.

Томас выглядел встревоженным:

– Пейна тебе угрожал?

– Нет… он был очень добр. Очень терпелив. Но я заглядывал ему в глаза и знаю, что его терпение долго не продлится. Его глаза сказали, что климат Андуа будет для меня здоровее. – Он встал и решительно взялся за посох.

– Стой! – снова крикнул Томас, и по лицу принца Флегг понял, что все его желания будут выполнены. – Если мой отец защищал тебя, как своего советника, стань моим советником, и никто тебя не тронет.

Флегг притворился, что размышляет.

– Да… может быть… если ты дашь понять Пейне… очень ясно понять, что любое действие против меня повлечет королевский гнев…

– Да! Именно! – воскликнул Томас. – Так ты останешься? Прошу тебя! Если ты уйдешь, я действительно убью себя! Ведь я ничего не знаю о том, как быть королем.

Флегг стоял, опустив голову, и, кажется, думал. На самом деле он улыбался.

Но когда он поднял голову, лицо его было серьезно.

– Я служил Делейну почти всю жизнь, – сказал он, – и раз ты просишь, чтобы я остался… я останусь и буду служить тебе всеми силами…

– Прошу! – дрожащим голосом выкрикнул Томас.

Флегг опустился на одно колено:

– Мой король!

Томас, облегченно всхлипывая, кинулся в объятия Флегга.

– Не плачь, мой маленький король, – прошептал чародей. – Все будет хорошо и для тебя, и для королевства. – Он улыбнулся шире прежнего, обнажая очень белые, очень крепкие зубы.

47

Ночью накануне дня коронации Томас не сомкнул глаз, а утром на него одновременно напали сильнейшая тошнота и понос. Звучит комично, но, если подумать, ничего смешного в этом нет. Томас был еще мальчиком, а многие ли взрослые смогли бы в его положении сдержать страх? Томас позвонил и велел слуге срочно привести Флегга. Слуга, напуганный бледностью господина и запахом рвоты в комнате, чуть не бегом ворвался в кабинет чародея.

Флегг, отлично понявший, в чем дело, просил передать, что бояться нечего и что он будет через двадцать минут.

– Я не могу, – простонал Томас, когда Флегг вошел к нему. – Не могу быть королем. Прошу тебя, останови это, а то меня стошнит прямо перед Пейной и перед всеми, стошнит или… или…

– Все будет хорошо, – спокойно сказал Флегг. Он изготовил лекарство, способное на время обуздать желудок Томаса и заткнуть его кишечник. – На, выпей.

Томас подчинился.

– Я умираю, – пожаловался он. – Мне не придется убивать себя. Мое сердце просто разорвется от страха. Отец говорил, что зайцы иногда умирают так, когда попадут в капкан. От страха. Вот и я так умру… как заяц.

Отчасти ты прав, дорогой Томми, подумал Флегг. От страха ты не умрешь, но ты действительно заяц в капкане.

– Я думаю, скоро ты изменишь свое мнение. – Флегг уже протягивал ему второе лекарство успокаивающе-розового цвета.

– Что это?

– То, что успокоит тебя и позволит уснуть.

Томас выпил. Флегг сел у него в ногах и держал за руку, пока он не заснул. По-своему Флегг действительно любил Томаса, но Саша тотчас распознала бы эту любовь – любовь хозяина к своему псу.

Он вылитый отец, думал Флегг, а старик этого так и не понял. Мы с тобой изрядно повеселимся, Томми, а потом я уйду… сначала недалеко. Хочу вернуться и полюбоваться на твою голову на шесте… и вскрыть ножом грудь твоему брату и съесть его сердце… сырым, как твой отец съел сердце того дракона…

Улыбаясь, Флегг вышел из комнаты.

48