Глаза Гейзенберга

– Тебе это… может навредить?

– Не в том дело, Тони. Вейли – всего лишь жертва стадного чувства. Дело во всей этой неразберихе. – Терлоу опустил глаза и посмотрел себе на руки. – Толпа потребует смерти Джо, даже если мы докажем, что он сумасшедший. А эксперты обвинения, которых ты с легкостью списываешь со счетов, скажут то, что захочет услышать толпа. Любые слова судьи будут истолкованы…

– Я уверен, что нам удастся найти беспристрастного судью.

– Безусловно. Только судья непременно поинтересуется, имел ли обвиняемый в момент преступления доступ к той части сознания, которая позволяла-таки понять, что он совершает зверство. Именно к части, Тони, как будто сознание можно разделить на части – здравомыслящую и безумную. Увы! Разум – это единое целое. Нельзя иметь психически больной участок мозга, который не затрагивал бы всю личность целиком. Сознание добра и зла, способность выбирать между Богом и дьяволом фундаментально отличается от знания, что два плюс два – четыре. Различать добро и зло может только здоровый человек.

Терлоу поднял глаза на Бонделли.

Адвокат неотрывно смотрел в окно, поджав губы. Он явно ушел в свои мысли и не слушал.

Доктор тоже устремил взгляд в окно. Его переполняли досада и отчаяние – Рут действительно сбежала. Другого логичного, рационального объяснения просто не было. Ее отец обречен, как ни крути… Терлоу вдруг напрягся всем телом и замер.

Футах в десяти от окна висело нечто… куполообразный предмет с идеально круглым отверстием. Прямо напротив кабинета Бонделли. В отверстии двигались какие-то фигуры.

Доктор хотел что-то сказать, но язык не повиновался. С трудом поднявшись и держась за стол, он двинулся подальше от окна.

– Анди, в чем дело? – Бонделли испуганно смотрел на доктора.

Терлоу оперся на край стола и посмотрел прямо в круглое отверстие парящего в воздухе объекта. Оттуда на него сверкнули чьи-то глаза. В отверстии показалась тонкая трубка, и тут же грудь доктора сдавила нестерпимая боль. Ему не хватало воздуха.

«Боже! Они хотят меня убить!» – пронеслось в голове.

Он почувствовал, как наплывами теряет сознание. В груди полыхал пожар. Как в тумане он увидел приближающийся край стола. Что-то ударилось о ковер, и гаснущее сознание подсказало, что это его голова. Он попытался подняться и рухнул.

– Анди! Анди! Что с тобой? – Голос Бонделли вибрировал и отражался от стен: – Анди… Анди… Анди…

Бонделли наклонился над Терлоу, бегло осмотрел и, распрямившись, крикнул секретарше:

– Миссис Уилсон! Вызовите «скорую»! Боюсь, у доктора Терлоу сердечный приступ…

14

«Пожалуй, не стоит привыкать к такой жизни, – размышлял Келексел. – Новая пассия – это, конечно, хорошо, но нельзя забывать об обязанностях. Настанет час, когда придется уехать, забрав свою питомицу, и отказаться от остальных удовольствий этого места».

Инспектор сидел в частных покоях Рут. На низеньком столике между ними стояла чаша с местным крепким напитком. Сегодня женщина была какой-то притихшей, задумчивой. Чтобы добиться от нее желаемой реакции, пришлось здорово усилить мощность манипулятора. Келексел забеспокоился. Она всегда была такой покладистой, с такой легкостью поддавалась обучению. А тут вдруг… откат, причем сразу после того, как он установил для нее новую игрушку – пановид.

На столике рядом с чашей алели живые цветы. Местные называли их розами. А напиток прислала Инвик. Его запах и вкус приятно удивили Келексела. Эфирные пары` щекотали язык. Пьянящее вещество заставляло хема непрерывно подстраивать под него метаболизм. Он поражался, в каких количествах его запросто пила Рут. Несмотря на неудобства с метаболизмом, общее впечатление было приятным. Чувства обострялись, и скука отступала.

Инвик называла напиток вином из солнечной долины «…наверху, чуть восточнее нас». Замечательный местный продукт.

Келексел поднял глаза на серебристый купол потолка, на гравитационные линии, расходившися золотыми дугами над манипулятором. Ему нравилось, как преобразилась комната – теперь во всем чувствовалось присутствие его очаровательной питомицы.

– Ты обратила внимание, что многие обитатели корабля носят одежду с вашей планеты? – заговорил Келексел.

– Откуда мне знать? – заплетающимся языком сказала Рут. – Разве я бываю на корабле?

– И то правда, – согласился Келексел. – Я тут подумал, может, и мне попробовать? Инвик утверждает, что под хемов без особого труда можно подогнать вашу одежду для подростков. «Попутный бонус», как она это называет.

Рут наполнила свой бокал вином из чаши и сделала большой глоток.

«Мерзкий карлик! – подумала она. – Тролль поганый!»

Келексел пил из фляги. Погружал ее в чашу и доставал, любуясь на стекающие янтарные капли.

– Отличная выпивка, великолепная еда, удобная одежда… У вас тут столько развлечений, что не соскучишься!

– Действительно, – пробормотала Рут, вновь прикладываясь к вину, – не с-скучишься.

Келексел отпил из фляги, подкорректировав обмен веществ. Голос Рут звучал как-то странно. Инспектор глянул на показания манипулятора и засомневался, не увеличить ли мощность. «Может, дело в вине?»

– Тебе понравился пановид? – спросил он.