Глаза Гейзенберга

«Мыслимо ли это? Да нет же! Невозможно! Генетические образцы обитателей планеты давным-давно сохранены и учтены. Я и сам их видел. Но что, если… Нет! НЕТ! Хотя… подменить образец совсем несложно. Особенно для корабельного врача! Только зачем ей это? – Келексел замотал головой, отгоняя несуразную мысль. – Даже сам Фраффин не отважился бы заселить планету полу-хемами. Возросшая численность иммутантов сразу бы выдала его… Или на то и нужно регулирование численности?»

– Мне надо срочно увидеть Фраффина, – пробормотал Келексел.

А еще он вспомнил: говоря об аборигенах-иммутантах, Инвик назвала их «людьми».

15

Келексел вошел в режиссерскую каюту, где за рабочим столом его уже поджидал Фраффин. Серебристый свет, включенный на полную мощность, ослеплял, поверхность стола сверкала и переливалась. На Фраффине была одежда местного покроя: черный костюм с белым льняным галстуком. Блеск золотых запонок больно бил в глаза.

Приняв позу задумчивого превосходства, режиссер еле сдерживал бурлящее внутри ликование. Попался, бедолага! Жалкий ищейка был готов, натянут, как тетива. Оставалось лишь выбрать подходящую мишень, куда пустить стрелу.

«Я, я его нацелил! – самодовольно думал Фраффин. – Заманил сюда так же умело, как загоняю в ловушку любого аборигена.

– Вы желали меня видеть? – Он даже не привстал, демонстрируя гостю свою неприязнь.

Келексел отметил это про себя, но никак не отреагировал. Поведение Фраффина граничило с хамством. Возможно, таким образом проявлялась его самоуверенность. Только Потентат не поручил бы расследование полному идиоту, в чем режиссеру очень скоро предстояло убедиться.

– Да, я хотел бы поговорить с вами о моей питомице, – сказал Келексел, усаживаясь без приглашения напротив режиссера. Разделяющий их стол казался огромным. На его поверхности переливалось кривое отражение Фраффина.

– С ней что-то не так? – спросил режиссер.

Он усмехнулся про себя, вспомнив последний отчет о проказах Келексела с его дикаркой. Инспектор лишь теперь заподозрил неладное. Поздно – ох, как поздно.

– О нет, она меня более чем устраивает, – ответил Келексел. – Однако я вдруг осознал, что совсем ничего не знаю об аборигенах – ее родословной, так сказать.

– И за этой информацией вы пришли ко мне?

– Я не сомневался, что вы меня примете, – сказал инспектор и подождал, желая убедиться, что укол достиг цели. Пора им уже начинать играть в открытую.

Фраффин откинулся в кресле, прикрыл веки – под глазами залегли серебристо-голубые тени. Ах, с каким наслаждением он будет наблюдать падение этого болвана. Режиссер буквально смаковал каждый миг, предвкушая акт разоблачения.

Келексел положил руки на подлокотники кресла, провел по их гладким краям, почувствовал исходящее от них тепло. В комнате витал еле уловимый мускусный аромат – экзотичный, будоражащий запах, хранящий тайны инопланетного мира… наверняка какая-нибудь цветочная эссенция.

– Так вам нравится ваша питомица? – спросил Фраффин.

– Она просто прелесть, – без запинки отозвался Келексел. – Даже лучше, чем саби. Я удивлен, что вы их не экспортируете. Отчего так?

– Значит, у вас была саби, – ушел от ответа Фраффин.

– Да, но меня все же удивляет, почему вы не экспортируете местных самок.

«Его, видите ли, удивляет!» – Фраффин почувствовал внезапную ненависть к гостю. Разумеется, болван потерял голову из-за местной женщины – первый опыт так действует на всех.

– Многие коллекционеры с руками и ногами набросились бы на такой лакомый кусочек, – продолжал нащупывать почву Келексел. – С утехами, которые вы тут сулите…

– По-вашему, мне больше делать нечего, кроме как отбирать местных женщин для услады соплеменников? – рявкнул Фраффин и сам удивился раздражению в собственном голосе. «Уж не завидую ли я этому идиоту?» – подумал он.

– Тогда в чем же ваша задача, если не в извлечении прибыли? – спросил Келексел. Фраффин начинал порядком его бесить. Понятно, что режиссер давно догадался, что перед ним инспектор, однако никакого беспокойства по этому поводу не проявлял.

– Я коллекционирую слухи, – произнес Фраффин. – А то, что какие-то слухи я пускаю сам, никого не касается.

«Слухи?» – недоумевал Келексел.

А Фраффин подумал: «Точно! Я собиратель древних слухов».

Он и в самом деле завидовал Келекселу, его первому близкому знакомству с местной женщиной. Режиссер помнил старые добрые времена, когда хемы открыто расхаживали среди местных существ, сея зачатки раздоров замедленного действия, плоды которых пожинали десятилетиями позже. Они взращивали продажных политиков, ослепленных гордыней, подстегивали их смертоносные желания, седлавшие каждого как демоны. Ах, до чего славные были деньки!