Глаза цвета турмалин

— Если ты вдруг не расслышал, я повторю, что не обладаю ни вашей выдающейся физической силой, ни регенерацией, ни скоростью. В кромешной темноте я не смогу различить ничего, кроме размытых очертаний предметов. Согласись, что парочка преимуществ не перекрывает собой избыток недостатков. Мне вряд ли посчастливится одержать победу даже в схватке с сородичем, так о какой власти ты толкуешь?!

Глаза гибридов своим цветом ничуть не отличались от человеческих, зато им в дар досталась полезная способность ясно видеть во тьме, но соплеменникам я уступала даже в этом. Причудливая смесь различных оттенков будто бы растрескалась в радужке, а между осколками затесалась белёсая пустота, слабо отражающая холодный свет нашей ночной покровительницы.

— Природа проявила мудрость хотя бы в том, что лишила вас возможности вновь скрещиваться с людьми, — процедил Дэвид.

Слышать подобные изречения было неприятно, а из его уст — вдвойне. Обычно я старалась никак не реагировать на откровенные провокации, но в этот раз эмоции возобладали над разумом.

— Разве не чистокровные первыми начали цинично использовать простых женщин в качестве инкубаторов, стремясь любой ценой увеличить свою популяцию?

— Ошибки дней минувших.

— Которые происходят по сей день, — не унималась я.

Впрочем, никакой реакции на мой выпад не последовало, и разговор вернулся к исходной теме.

— Есть ли что-нибудь ещё, о чём мне стоит знать? М?

Дэвид не спрашивал — он требовал, не оставляя шанса увильнуть от ответа. В такие моменты начинало казаться, что мужчина и впрямь видит меня насквозь. Понимая, что правда когда-нибудь неизбежно выплывет наружу, я набралась смелости и приготовилась быть честной до конца.

— Ты поверишь, если я скажу, что в начале зимы мне исполнилось девяносто три года?

— Немыслимо! — резко вскочив на ноги, мужчина чуть было не опрокинул стул и принялся расхаживать кругами, пытаясь успокоить нервы. — За моими плечами сто шесть прожитых лет. Будешь всерьёз утверждать, что мы с тобой почти ровесники?

В редких случаях гибридам удавалось отменить своё трёхсотлетие. По всем законам я должна была выглядеть старше Дэвида и обзавестись лишними прядями седых волос, но…

— Да, потому это правда так. Разумеется, я не могу знать наверняка, какой срок мне отведён, но пока смерть действительно не торопится выходить за мной.

Отвернувшись, мужчина надолго задумался, а я не находила себе места от волнения. Изменится ли его отношение ко мне? Что будет, если он откажется хранить мой секрет? Судорожно я сидела и пыталась подобрать подходящие слова, но Дэвид первым нарушил молчание.

— Учитывая открывшиеся обстоятельства, выставлять тебя на всеобщее обозрение намного опаснее, чем я думал. Кто ещё осведомлён о твоих особенностях?

— Если говорить о ныне живущих, то только ты.

Как бы я не старалась звучать убедительнее, скепсис и подозрение не сходили с лица Дэвида, однако, допытываться он не стал.

— Настоятельно рекомендую и дальше не распространяться о своих особенностях, а тем более — о связи с Орденом, иначе мы оба серьёзно пострадаем. Какими силами ты будешь выполнять условия сделки, мне не ведомо, но запомни одну простую вещь: никак поблажек я делать не стану, и чем быстрее ты это уяснишь, тем продуктивнее будут тренировки.

— Ты правда возьмёшься меня обучать?

— Мне придётся повесить это ярмо на свою шею, иначе ты не жилец, — язвительно протянул он. — Завтра с утра я отправлюсь в штаб, где зачитаю на общем собрании приказы о назначении на должности новых лиц. Придётся тебе подождать, пока я освобожусь, а потом мы обговорим дальнейший план наших действий.

— Позволь спросить, откуда вообще взялась уверенность, что Орден позволит сделать своей частью гибрида? Извини за прямоту, но всё это звучит как полнейший абсурд.

Остановившись, мужчина резко развернулся, опёрся обеими руками на стол и тихим низким голосом властно произнёс:

— Потому что я так решил. Определённые регалии позволяют мне делать ровно то, что я считаю нужным. Твоё личное дело будет уничтожено, можешь не беспокоиться об этом.

Каждое слово было произнесено со стопроцентной уверенностью, и это заставляло подозревать, что о личности Дэвида мне предстоит узнать много интересных подробностей. Возразить ему я не осмелилась и отвела взгляд, признавая поражение. Зарывшись пальцами в локоны, повторяющие изгибы безмятежных морских волн, он покачал головой и снова сел рядом со мной.

— Что-нибудь ещё болит? Я видел, как ты держалась за бок, — спросил он уже спокойным тоном.

Интересно, был ли Дэвид заботливым по своей натуре или исключительно долг обязывал его быть наблюдательным и подмечать каждую деталь?

— Кажется, повредила ребро. Пару дней точно будет беспокоить, — тихо ответила я, стыдясь собственной уязвимости.

— Возьмёшь бинты и перевяжешь на ночь. Надеюсь, с этой задачей ты в состоянии справиться сама?

Его колкий вопрос, лишённый интимной подоплёки, почему-то заставил мои щёки порозоветь.

— Вполне.