Глазами сокола (СИ)

Попасть на Медный остров было просто. Пол дня пути у Сириуса заняла поездка до рыбацкой деревеньки, жители которой частенько плавали в те края, чтобы продать его жителям рыбу, лепёшки и прочую снедь. Охотник не таился: он открыто действовал в эти часы. Разве что звался вымышленным именем, да и только. Он не хотел тратить время на осторожность, да и не так это было важно: кто поверит, что человек, которого так ищут рыцари, сам явится в их дом? Когда слухи о нём дойдут до тех, кто ищет Вольфрама, Сириус будет уже достаточно далеко. Если слухи эти вообще дойдут когда-нибудь. Так он думал. Наверное, впервые за много лет у Сириуса не было чёткого плана: он действовал по наитию. Упорядоченность и размеренность жизни, которую он так ценил, казалось, навсегда его покинули. И он не горевал по ним: ему некогда было горевать. Лодка, груженная рыбой, без препятствий отнесла его к почти забытому берегу. И когда его нога впервые коснулась пропахшего чешуёй и морским ветром покачивающегося нутра судёнышка, он не почувствовал ничего, кроме мрачного удовлетворения.

Когда его глазам предстал почти алый в лучах вечернего солнца трезубец островных пиков, он лишь с отстранённым спокойствием заметил, что призраки прошлого вовсе и не думали его преследовать в тот момент. Он возвращался. Хотя, нет: он, Сириус, безродный охотник, было на этом острове впервые. Лишь крохотная часть его сути, звавшаяся некогда Вольфрамом, с трудом узнавала эти изменившиеся за годы места. Но Вольфрам был лишь тенью, едва заметно, незримо следовавшей за ним.

Глава 23. Уйти, чтобы вернуться

– Асториус Безродный, ищу работу в Цитадели, охотник и оружейник, – представился Сириус.

Смотритель пристани придирчиво осмотрел охотника с головы до ног. Что-то его насторожило в этом человеке, но что же? Достаточно молод, достаточно взрослый, чтобы искать здесь подобную работу, одет и вооружён как подобает тому, кем назвался. Прибыл тем же путём, что и многие до него. Очень тих, держится прямо, да и трезв, к тому же. Но что-то в нём было не так. Понять бы, что именно.

Конрад работал в порту на своей должности уже много лет, и он предпочитал доверять своему чутью, но никогда не «рубил с плеча». Оттого и слыл ценным работником, и дорожил он этим очень. Конрад боялся показаться глупым и излишне подозрительным. Только это останавливало его оттого, чтобы не позвать стражу, когда он смотрел на этого совершенно обычного на вид гостя.

– Асториус, – спросил он, как бы в шутку, - больно имя у тебя звучное для Безродного…

Охотник лишь пожал плечами. Ничто не выдало в нём сомнений, неуверенности или волнения, которые могли бы указать на самозванца. Будто он уже не раз слышал нечто подобное, будто многие удивлялись благородному имени: не он первый, не он последний…

И Конрад поверил, что сомнения его и правда необоснованны. Он, как и положено взрослому человеку, охотно поверил в то, что интуиция подвела его, а воображение сыграло с уставшим смотрителем злую шутку. Сделав нужную пометку в журнале и взяв необходимую пошлину за ношение оружия, Конрад пропустил Сириуса. И вскоре позабыл и о своих сомнениях, и о путешественнике, показавшемуся ему каким-то странным. Ох, как бы он удивился, узнав, кого именно пустил на остров, да ещё и при оружии.

Сириус же стремился проникнуть в Цитадель, а затем и в библиотеку. Он знал: там, в особом хранилище спрятаны артефакты, что изучали учёные и монахи, некогда работавшие под покровительством Медного ордена. Ему сопутствовала удача: в общинном доме меж высоких сосен, он встретил человека, работавшего в самой Цитадели. От него он узнал, что работа, нынче, и правда есть. Только в оружейную человека неизвестного не пустят… Вот поработает пришлый охотник месяц – два на конюшне, или на псарне, или на подвозе провизии, а там, глядишь, и в помощником главному оружейника устроиться можно будет. В Цитадели всегда нужны толковые люди, умеющие обращаться с оружием. Ведь всем известно: всякому оружию нужен постоянный уход.Рук для заботы о богатой коллекции, скопившейся за века, всегда не хватает…

– Правда, есть одна загвоздка, – с весёлостью поведал собеседник, – ухаживать, говорят и вовсе не за чем будет. Толкуют, что Седой Хранитель ценности-то продаёт по-тихому…

Сириусу оставалось лишь ждать утра. Он не боялся, что его кто-то узнает: времени прошло слишком много, да и он сам изменился слишком сильно. Охотник бродил по улицам некогда уютного городка, тонкой полосой протянувшегося между росшими у подножья гор соснами и поросшим кустарником берегом. Он узнавал места смутно, будто видел их когда-то во сне, а не жил здесь.